Прелести вампирской жизни. Книга 3 - страница 10

Двери скрипнули, и в комнату грациозно ввалился рыжий великан. Несколько секунд, переминаясь с ноги на ногу, он напряженно молчал, но, все же, решившись, протянул:

— Я хотел сказать, что девочка не виновата, ей просто сложно привыкнуть к технике… и, эээ, я обещаю лучше присматривать за ней…

— Не смей заступаться за меня, презренный раб! — Задрав подбородок и выпятив грудь, величественно произнесла феникс, в глазах которой, все же, светилась неподдельная радость, а нижняя губа слегка дрожала от переизбытка чувств. Оторопевший Викинг застыл, начиная пыхтеть от досады, словно чайник, и все-таки взорвался:

— Ну и гадость же ты мелкая! Я ей помочь хотел, а она… — Плюнул рыжий великан и, бормоча себе под нос проклятия, вылетел из комнаты.

— Ты слишком строга с ним, не считаешь? — Нахмурившись, кивнула девушке, устав от очередных перепалок двух бессмертных. — По-моему он тебе добра желает.

— А я бы сказала, что он просто… желает… ее. — Подмигнула Марго, кивнув в сторону феникс.

— С ума сошла, ведьма?! Придержи свой гнилой язык! Он всего лишь мой слуга! — Вспылила Ирис, волосы которой вспыхнули от собственного же визга.

— Как хочешь. — Пожав плечами, равнодушно протянула Марго.

— Осторожней, милочка! Не хватало мне еще порчи имущества и пожара! Ну-ка, умерь свой пыл! — Зашипела, наблюдая очередной всплеск неконтролируемых эмоций красноглазой истерички.

Тяжело дыша, и плотно сжимая челюсти, феникс медленно успокаивалась.

— Ну что ж, разгребай этот годюшник сама, а я, пожалуй, займусь делами. — Капризно фыркнула вампирша и, издевательски подмигнув, гордо прошествовала вон из зала. Предательница.

— Как-то день не задался… — Тихо бормотала себе под нос, растянувшись в кресле напротив Ленки, и потирая виски, будто это могло принести облегчение. Наверное, пора избавляться от глупых привычек человеческой жизни.

— Я могу чем-то помочь? — Робко бросила Ирис, кусая в волнении губы и косясь на «спящую красавицу».

— Да ты уже помогла. — Саркастически бросила, ухмыляясь.

— Я же не нарочно! — Нахмурилась феникс, виновато уставившись в пол. — Может ее разбудить?

— Чтоб вызвать еще одну истерику?! Нет уж, изволь. — Фыркнула в ответ, качая головой. Вот была бы здесь Маришка, она наверняка бы успокоила девушку…

Мысль об исчезнувшей подруге болью отозвалась в глубине души. Неизвестность и страх о судьбе рыжей вампирши, так обожающей мягкие игрушки, тяжелым грузом легла на плечи. Усилием воли, я проглотила скопившийся в горле ком, стараясь гнать прочь мелькавшие перед глазами картины смерти Игоря. Слишком горестными и болезненными были воспоминания. С ужасом, я старалась избавиться от мыслей о возможном решении Маришки — последовать в вечность за своим возлюбленным.

Где она? Что с ней? И справиться ли девушка с потерей единственно любимого человека? Сейчас решение Ноа, оставить ее в покое, больше не казалось мне столь мудрым и верным. И где-то на задворках разума медленно начала тлеть мысль о возобновлении поиска подруги.

— Ну не оставлять же ее тут валяться?! — Возмутилась Ирис, тыкая тоненьким пальчиком в сопящее на диване существо, вытаскивая меня из глубин тоски и паники. — Она странная…

— Не беспокойся, скоро все образуется. — Устало протянула, стараясь не думать о грустном.

— Она не похожа на вампира… — Бормотала под нос Ирис, обращаясь, казалось, к самой себе. И робко бросила. — Майя, она что, помесь?

— Звучит, словно о зверушке толкуешь. — Нахмурилась, с умилением глядя на подругу. Как же мне ее не хватало! — Просто она особенная.

— Как скажешь. — Притихла Ирис, настороженно переминаясь с ноги на ногу. — Так, может, я пойду?

Кивнув, и уставившись вслед уходящей феникс, вновь размышляла о ее будущем в мире бессмертных, как и будущем Ленки. Беспокойство вновь напомнило о себе, но кое-что заставило прервать тяжелые размышления.

В следующую секунду воздух словно наэлектризовался, и посреди зала чертыхаясь и рыча, возник Кай, мертвой хваткой вцепившийся в истерически хохочущего Мака. Дикие глаза вампира все так же сверкали сумасшедшим огнем, бегая из стороны в сторону в бешеном ритме. Знакомая настороженность осветила безумный лик, в котором изредка можно было прочесть отблески здравого смысла.