Прелюбодей мыслей, или Виктор Суворов туда и обратно - страница 2

Сталину, опиравшемуся не только на военно-политическую мощь Советского Союза, но и на Коминтерн, который контролировал все европейские компартии, необходима была война в Европе. Война ослабила бы капиталистические страны, создала в них революционную ситуацию, а Советский Союз получил бы возможность вступить в войну в наиболее благоприятный для себя момент. Когда армии Франции, Англии, Германии, Италии будут уже порядком измотаны, тогда Красная армия принесет на своих штыках социализм для народов Европы.

Стремление германских нацистов к реваншу за поражение в Первой мировой войне, к переделу мира было на руку Сталину и Коминтерну. Гитлер был для Сталина “ледоколом революции”: он разрушил Версальскую систему и развязал войну против западных демократий, тем самым способствуя исполнению замыслов Сталина. Пакт Молотова-Риббентропа стал величайшей победой Сталина: Германия вступила в войну с Англией и Францией в то время, как у нее в тылу оставался псевдодружественный Советский Союз, который только и ждал удобного случая. И вот летом 1941-го пришло время нанести Германии удар в спину (излюбленный прием Сталина в политической борьбе). К западным границам были выдвинуты многочисленные стрелковые дивизии и механизированные корпуса. Войска концентрировались в приграничной полосе (кстати, суворовский анализ театра военных действий лета 1941-го сделал бы честь любому профессиональному историку).

Уже опять к границам сизым

составы тайные идут,

и коммунизм опять так близко,

как в девятнадцатом году.

М. Кульчицкий

Но за две-три недели до наступления, которое, в соответствии с советской военной доктриной, должно было начаться внезапным, сокрушительным бомбовым ударом по неприятельским аэродромам, немцы начали операцию “Барбаросса”. По мнению Виктора Суворова, Советский Союз очень хорошо подготовился к войне, но не к оборонительной, а к завоевательной, революционной войне. Признак хорошей концепции — внутренняя непротиворечивость, соответствие известным историческим фактам, способность наиболее логично разрешить проблему. У Суворова все это есть: все встает на свои места — и милитаризация общества в 1930-е, и лихорадочная подготовка к войне, и создание огромного военного потенциала, и, главное, трагедия Красной армии летом-осенью 1941-го. Гитлер ударил в самый неблагоприятный для Красной армии момент: советские войска еще только сосредоточивались для нападения, а потому были чрезвычайно уязвимы. К обороне же войска вообще не готовились.

Есть такой штамп: эффект разорвавшейся бомбы. Из всех штампов штамп, и все-таки я позволю себе его повторить. Именно разорвавшейся бомбы, причем бомбы термоядерной! Взрыв этот превратил сотни монографий, диссертаций, тысячи статей о причинах Второй мировой, о разгроме 1941-го, о начале Великой Отечественной войны в груду макулатуры. Это естественно, новая теория отвергает устаревшие представления, отбрасывает концепции, не способные дать более логичное, непротиворечивое объяснение. “Ледокол” превратил старую и уже порядком обмусоленную тему в едва ли не самую актуальную в новейшей российской истории. Старая гвардия советских военных историков попыталась было дать бой выскочке, но не тут-то было. Оказалось, что наши профессора да академики в большинстве своем давно уже разучились спорить. Вместо того чтобы с аргументами в руках доказывать свою правоту, они стали ругаться: “Этот Резун обыкновенный предатель”, “выскочка”, “у него нет диплома истфака”, “у него нет доступа к архивам”. Ссылки не даю, читайте антисуворовские сочинения М. Гареева, В. Анфилова, Д. Волкогонова, В. Волкова, Ю. Горькова и др. Найдете там и не такие выражения. Иные историки вообще решили, что Суворов — это секретный проект ЦРУ, а человека по имени Владимир Резун в природе не существует. На упрек в отсутствии ссылок на архивные источники возразим: если у господ академиков доступ к этим источникам есть, то почему же они им не воспользуются? Со ссылками на архивные документы можно было бы опровергнуть теорию Виктора Суворова, которая базируется на источниках опубликованных. Раз не используют, рискну предположить, что теория Суворова им и не противоречит. Более того, те документы, что все же были рассекречены, свидетельствуют не против теории Суворова, а в ее пользу. Что до остального, то замечу, что подменять аргументы возгласами: “А ты кто такой?!” — нелепо.