Премия «Мрамор» - страница 3

Лишь в Москве я узнал, что в декабре тебя нашли в сугробе, с пробитой головой, ограбленного и выброшенного из какой-то тачки. Говорят, ты отпустил служебную и тормознул по старой памяти левака.

Мои друзья по студенческой привычке презирали общественный транспорт, вот некоторые и допрыгались. Первая стипендия — две бутылки вина, цветы и такси до улицы Амундсена. Не ехать же, в самом деле, к даме сердца на автобусе? А мыслимое ли дело, затарившись портвейном, тащиться пешком в общежитие, где гонцов ждет не дождется приятная компания? А посему, ну ее, закуску, транспорт важней. Такси — это правильный настрой, верный расчет. И вообще, лучше брать судьбу за рога. Получив однажды в темных аллеях Зеленой рощи сотрясение мозга в обмен на новый адиковский костюм и кроссовки “Пума”, ты не передвигался больше по городу иначе как на частнике. Результат опять же — пьяный водила, отвертка под ребро, две недели в жуткой 33-й больнице. Впрочем, это могло случиться с каждым, лично меня грабили два раза на улице и вшестером, но такси я люблю не поэтому. Есть у меня на то свои, наследственные причины.

В фантастическом Свердловске семидесятых отец, отправляясь по делам, стрелял у матери рубль на желтую “Волгу” с шашечками и зеленым огоньком. Чудесный экипаж, впрочем, еще надо было поймать — что считалось большим везением. Имелся и более верный, но не столь лихой способ — дождаться кэб на специальной остановке. Остановив такси на проезжей части, везунчики весело хлопали дверью и уносились от угла под завистливые взгляды томившихся под желтой табличкой “Такси”. Бывало, впрочем, и наоборот — презревшие порядок битый час скучали на обочине, размышляя о превратностях судьбы и ветрености фортуны, в то время как добропорядочные граждане один за другим полноправно погружались в кожаные объятия салона, объявив пункт назначения, и с достоинством отплывали.

Рок, судьба, фатум, фортуна, участь, удел, судьбина, доля, жребий, планида. Я раскусил тебя. Ты не богиня с прекрасным передом и ужасным задом, ты банальный подражатель, слабый сочинитель, наглый эпигон. В конце концов, могла бы придумать что-нибудь свое, а не списывать тупо у соседа по парте, такого же, кстати, раздолбая, троечника и сноба. Но нет. И останавливает в Лондоне в июне 2005 года сын своего отца классический кэб, черный, с просторным салоном, куда можно затащить гору чемоданов да еще посадить пятерых, откинув дополнительные сиденья. От восхищения водитель получает на чай фунт, то есть больше полагающихся ему десяти процентов от 7.80. В Милане бежевый “Мерседес” последней модели с бортовым компьютером, отображавшим крайнюю точку маршрута — знакомый по десяткам фильмов вокзал (не зря я два года ходил к культурологам на спецкурс “Мировое кино”), обходится знакомому персонажу в 12, как говорит Тиновская, ныне жительница Германии, “ойро”. В фешенебельном Рапалло точно такой же лихо, но уважительно доставляет уже вообразившего себя молодым Хемингуэем автора сих нетленных мемуаров к пятизвезднику “Эксчельсиор Палас” (8 евро). В местной достопримечательности будущий нобелевский лауреат, а тогда юный корреспондент крупной канадской газеты жил на гонорары, полученные за публикации первых, но уже абсолютно гениальных рассказов.

Я “падал на мотор” в Нью-Йорке, это был обычный армянский “желтый король” с Довлатовым за рулем, причем Сергей Донатович, в чудном кожаном кепи и крагах, поведал свежую байку о Бродском (при случае расскажу) и уверенно, не моргнув глазом, содрал с меня 17 долларов — ровно вдвое больше положенного по счетчику. За литературные новости на Манхэттене надо платить, я же понимаю.

В грязном Каире, очень грязном Стамбуле и невероятно, просто-таки фантастически грязном и вонючем Бангкоке не было никакой литературы, зато цены ввиду дешевизны пересчету не поддаются, как не поддаются учету развалюхи всевозможных марок и мастей, которые впитали эти колоссальные нищие города со всего мира.

Справедливости ради скажу, что и в Москве мне случалось изумленно останавливать необъятный снаружи и просторнейший внутри, бренчащий всеми своими недрами “Кадиллак” из гангстерского боевика 70-х, чтобы за тридцатку долететь до метро, как на троечке с бубенцами. Не жалко пожертвовать доллар на ремонт антикварного чуда. А вот зачем три мятые десятки владельцу навороченного “бумера” стоимостью в сто тысяч баксов, подвозившему меня однажды до гостиницы “Октябрьская”? На бензин, что ли? Куда несешься ты, дай ответ? Не дает ответа, трындит по сотовому. В Страсбурге я за двадцать минут обходил всю Маленькую Францию пешком, а по Винной дороге меня возил Дима, он работал тогда в “Авенсисе”. А вот по Парижу, Праге и Будапешту, уж простите, автор топал на своих двоих, поскольку жил в центре, романтические речные трамвайчики по Сене, Влтаве и Дунаю не в счет.