Президенты без государств - страница 13

Чаров помрачнел.

Чокаев со своим ближайшим помощником Каюмом уже который день объезжали лагеря и вербовали в «Туркестанский легион». Кое-где им удалось склонить на свою сторону часть пленных мусульман. Но таких было мало, а Чокаев обещал сколотить легион в короткий срок. Командование германских войск знать ничего не хотело об отсрочке и требовало от Чокаева выполнения обещания.

В полдень «хорьх» с Чокаевым и Каюмом подъехал к воротам концлагеря, обнесенного в два ряда колючей проволокой. У них долго проверяли документы, потом машина въехала на территорию лагеря и остановилась возле двухэтажного кирпичного здания. Чокаев и Каюм поднялись на второй этаж и вошли в просторный кабинет коменданта. Комендант майор Клебс сидел в кресле и дергал пальцами правой руки в такт звучащей музыке.

При появлении в дверях двух штатских он пристально оглядел их и, отметив в азиатских лицах и одежде некоторую чопорность, приподнялся со стула и пошел им навстречу. Он протянул руку пожилому мужчине в черном пальто. Второму, молодому с длинной шеей и покатыми плечами, только кивнул головой.

— Что вам угодно, господа? — спросил Клебс.

— Мы из Берлина, — ответил Чокаев по-немецки и стал объяснять цель приезда.

— Я к вашим услугам, господин Чокаев.

Чокаев не спеша достал из портфеля письмо с разрешением Гиммлера на отбор пленных мусульман для отправки их в отдельные лагеря.

— Сегодня уже поздно. Завтра я выведу мусульман на плац, — пожалуйста агитируйте.

— Хорошо, завтра так завтра.

— Но мне кажется, эта встреча вас разочарует.

— Почему?

— Я достаточно нагляделся на них. От них мало толку. Я не верю ни одному их слову. Каждый пленный — это живая коммунистическая идея… Мы ее сжали, как пружину, упрятав за колючую проволоку, но стоит только дать им волю, как все снова встанет на свое место… Если даже кто-то и заявит о своем желании добровольно служить Великой Германии, я не поверю этому.

Чокаев не выдержал:

— ОКВ[5] нужны солдаты… Добровольно не пойдут — заставим силой. Я объявлю им это завтра особо. Но со всеми документами мы можем ознакомиться сейчас?

Комендант нажал на кнопку звонка, и в дверях показался офицер.

— Ознакомьте господина Чокаева со списками военнопленных и картотеками.

До темноты Чокаев и Каюм рылись в бумагах, выложенных на столах, выискивая подходящих людей с учетом их образования, специальности и т. д. и т. п. Чокаева от усталости клонило в сон.

Просматривая материалы, Каюм натолкнулся на дело Орозова. Его внимание привлекла также фамилия Сулайманова Омурхана.

— О, бисмило! — воскликнул Каюм так громко, что Чокаев вздрогнул и открыл глаза. — Эфенди, я нашел любопытный экземпляр. У пленного Орозова высланная из Киргизии тетка проживает в Херсонской области, а его родственник Сулайманов живет в Берлине!

— Это не трудно проверить, Херсонская область под немцами.

— Эфенди, а Сулайманов Омурхан реальное лицо. Я с ним вместе учился в институте. Но его нет в живых. В 1939 году он погиб в железнодорожной катастрофе.

— Ну, а сам-то пленный чего стóит?

— Указывает, что работал страховым агентом в городе Фрунзе.

— Возьмите, Каюм, этого пленного на заметку.

На следующее утро Каюм вошел в спальню Чокаева и застал его в кресле. После бессонной ночи Чокаев заметно осунулся и побледнел…

Передавали последние новости с Восточного фронта: «Не нынче-завтра большевистская Москва падет. Германские круги заявляют, что наступление на столицу большевиков продвинулось так далеко, что уже можно рассмотреть улицы Москвы через хороший бинокль».

— Комендант вывел пленных туркестанцев? — спросил Чокаев.

— Да. Выстроены на плацу. Клебс ждет.

— Захватите списки.

Проходя мимо длинного строя измученных, истощенных людей с тусклыми глазами мертвецов, Чокаев подумал о бесплодности своей затеи. Уже в который раз он встречается с пленными в разных лагерях: пересылочных, отборочных, концентрационных, — и неизменно ощущает эту свою неуверенность. За неудачу он заплатит головой. Ему припомнят англичан, в этом нет никакого сомнения. Поэтому сейчас он должен очень стараться, чтобы выполнить обещанное. К сожалению, для этого недостаточно его желания, инициативы, изворотливости. Все зависит от стойкости или слабости тех, на кого он так легко надеялся, когда доказывал в ведомстве Розенберга возможность быстрой «переделки» пленных мусульман на немецкий лад. Все оказалось значительно сложнее… Он едва наскреб мизерное количество разной дряни… Да и то при усиленной помощи немецких разведывательных органов.