Приговоренная к смерти или В плену у демонов - страница 15

Я подошла к нему вплотную. Абрамян, похоже, угадал мои мысли про персонаж телевизионной передачи и спросил:

— Ты смотришь «Город Мистера Роджерса»?

— Да, сэр, — ответила я.

— Вот я вроде как Мистер Роджерс, который заставляет своих марионеток двигаться и говорить. Только у меня живые люди. Куклы мои — это люди. В вашем городке у меня есть свой Король — Билл, прямо как у Мистера Роджерса. Я дергаю за ниточки, — Джордж изобразил движения рук кукловода, — они выполняют мои действия, и мы создаем всевозможные захватывающие приключения. У меня есть ниточки для каждого. В том числе и для тебя.

Я с интересом смотрела на него своими голубыми глазами.

Джордж встал и взял меня за руку:

— Пойдем, я покажу тебе мой Город.

Он отвел меня в спальню и включил видео на огромном телевизионном экране. Я подумала, что будет что-то в стиле Мистера Роджерса или диснеевские мультики, но на экране появились кадры шествия, которое возглавлял Джордж. Множество людей шли за ним, а потом был митинг на площади большого города. И все люди приветствовали его. Такие кадры сменились изображением дворца с множеством колонн и резными стенами.

— Это мой дом, — сказал Джордж.

И вдруг пошли кадры, где голая девушка делала Джорджу минет. Я в испуге отшатнулась.

— Ну, что ты? — спросил Джордж, — что естественно, то не безобразно. Я знаю, ты уже занималась этим с Биллом. Давай, красавица, закрепим твой навык! Встань на колени…

Меня рефлекторно затошнило. К горлу подступил ком, а из глаз хлынули слезы.

— Нет, прошу, не надо! — взмолилась я.

Но договорить не успела. Джордж подскочил ко мне, сорвал с меня платье и опустил на колени. Звук молнии ширинки на несколько секунд лишил меня чувств. Член Джорджа оказался перед моим лицом, дерзко уперся в губы, пульсируя и содрогаясь в нетерпении овладеть моим бедным ротиком.

Я попыталась отстраниться, но Джордж жестко дернул за волосы, удерживая мою голову в удобном для него положении.

— Пожалуйста, не надо… — снова взмолилась я, еще надеясь на пощаду.

Но получила грубый шлепок членом по лицу.

— Привыкай, деточка, привыкай! — повелительно сказал Джордж. — Скоро это станет привычным для тебя делом, и ты не будешь так сильно бояться. Скажи спасибо, что пока мы не занимаемся с тобой настоящим сексом. Но это у тебя впереди. Билл говорил, что твое предназначение давать радость мужчинам? Вот и не сопротивляйся, терпи и будь покорной.

Что я, слабый ребенок, могла сделать? Пришлось смириться, осознав полную бесполезность что-то просить или сопротивляться.

И я покорно подчинилась, опустившись на дрожащие колени, сдерживая жгучие слезы и подступающую к горлу рвоту.

— Вот и хорошо! — сказал Джордж. — Ты должна быть послушной!

И он грубо вонзился в мой рот, одной рукой надавливая на скулы, другой держал за волосы. Я ощутила противный вкус мужской плоти, горячей, огромной, пульсирующей, скользящей в моем горле, с каждым толчком проникающей все глубже и глубже…

Испытывая сумасшедший дискомфорт, я задыхалась, ревела, меня наполнял страх, я захлебывалась собственной рвотой и отчаянно пыталась вдохнуть воздух.

Наконец Джордж отреагировал, освободил мой рот, но вместо того, чтобы отпустить меня, он плеснул в лицо стакан холодной воды, потребовал вытереть рот, прекратить истерику и задержать дыхание во время процесса. Я была потрясена! Когда вода попала на лицо, поняла: Джордж не остановится и нужно терпеть. Конечно, я догадывалась, что мужчина совершает аморальные действия. Но Джордж был нашим гуру и меня привел к нему дядя Билл, который велел не сопротивляться…

Я перевела взор в потолок, меня бросало то в жар, то в холод. И едва хватало сил не свалиться в обморок. При этом самопроизвольно произошло расщепление моей личности. Основная часть словно отключилась. И будто кто-то другой в моем юном теле, более опытный и искушенный, беспрекословно, без истерик орально удовлетворял Джорджа.

— Хорошая деточка, — сказал гуру, закончив процесс.

Я утерлась брошенным полотенцем. И еле-еле, на подкашивающихся ногах, пошла с ним. Опустошенная, я не понимала, что могло быть еще хуже. Но в тот раз обошлось без «настоящего» секса…