Приключения бывшего мичмана - страница 10

— Тормози Юра, дай прокатиться товарищам хотя бы по одному кругу.

Юрик с большой неохотой затормозил возле нас и с еще большей неохотой отдавал велосипед, так что его пришлось чуть ли не силой вырывать из его рук. Первым новый велосипед оседлал Вовик Козловский, он довольно уверенно сделал круг и с умиротворенным лицом остановился возле дяди Толи. Вторым был Толик Климович. Он примерно с таким же уровнем мастерства исполнил свою часть программы. Было видно, что раньше они уже пробовали ездить на двух колесах.

Мне же еще ни разу не выпадало такого счастья, поэтому я волновался больше всех. С трудом взобравшись на седло, я медленно тронулся с места, помня наказ: «Смотри только вперед, по направлению движения». Моя езда была похожа на выписывание синусоид, как делал дядя Жора, устало возвращаясь с работы. Все же я ехал на велосипеде, и это было не так уж плохо до тех пор, пока я не увидел приближающееся дерево. Нет, я не испугался, но впал в затруднение: с какой стороны его объехать? Вообще–то, с вопросом преодоления препятствий надо было определиться до того, как сесть в седло, так как решать его на ходу не получалось. Даже снижение скорости ситуацию не выправило. Обидно, что передо мной вырос не дуб и даже не баобаб какой–нибудь, а ствол толщиной с уличный веник, зато я проявил чудеса меткости и при моем вихлянии умудрился попасть точно в центр. Я врезался не сильно, только звонок подленько звякнул, мол, глядите, мало того что крутить педали не умеет, так он еще не знает, с какой стороны надо объезжать дерево!

Не успел я выпрыгнуть из седла, как мой друг резко выдернул никелированную сталь руля из моих рук. Звонок опять звякнул, словно пропел лебединую песню по моей езде. В этот день меня к велосипеду больше не допустили.

Летом после третьего класса мы поехали на родину моей мамы. Мама родилась в деревне Кунилово, Калининской области, здесь она провела детство и здесь же ее застала Великая Отечественная война. Во время оккупации ее, спрятанную в подполе незнакомыми людьми, чудом не угнали в Германию. В 1942 г., когда Красная Армия наступала на ржевском направлении, фашисты разобрали бревенчатые дома на укрепления и Кунилово практически исчезло. Мама рассказывала, что там кроме кустов уже ничего не осталось.

Мы с мамой гостили у ее подруги тети Наташи, что жила в деревне Матюгино. Как и моя мама, она без мужа растила дочь Надю, годом старше меня. По прямой на карте расстояние между Кунилово и Матюгино составляет 23 км. Небольшая деревня примерно в десяток домов находится в живописном месте в ста метрах от излучины неширокой задумчивой реки Дёржа, правого притока Волги. В километре южнее Матюгино прямо у дороги лежит деревня Семеновское, с чуть большим населением. Туда мы с Надей ходили на танцы, после чего на обратном пути прятались в кустах от местных мальчишек. Чем–то она им насолила в школе. В поле между деревней и речкой я дважды ловил ежа и прятал его под копной сена и своей тайной делился с мамой. К моему огорчению еж наутро исчезал, а я, недоумевая, жаловался маме. Потом она призналась, что это было ее рук дело, так как за ежиком было бы некому ухаживать. Оказывается, не все секреты можно доверять маме.

В четвертом классе я впервые оказался очевидцем преступления. У мамы был младший брат — Евгений Ловкачев, в молодости служивший в десантных войсках, а потом осевший в Рязани. Как–то его как опытного монтажника–высотника направили в Белоруссию на строительство важного объекта. По пути к месту работы дядя Женя на недельку заехал в Минск, чтобы навестить сестру. В дороге он потратился и прибыл к нам без денег. Все это было некстати, потому что как раз в это время с нами случилась беда.

Надо сказать, что моя мама все время работала на рабочих местах, которые не требовали определенной квалификации и низко оплачивались, поэтому материально мы жили трудно. Чтобы свести концы с концами, мама по совместительству устраивалась на вторую работу. В то время, о котором сейчас речь, она подрабатывала уборщицей 4‑й больницы, находящейся в двух шагах от нашего дома. Как раз были зимние каникулы, и, идя туда, мама брала меня с собой. Однажды, сняв в вестибюле пальто, она положила его на стол поверх хозяйственной сумки, а меня оставила рядом. Уходя не более чем на полчаса, наказала приглядывать за пальто, во внутреннем кармане которого, находился кошелек с нашими последними деньгами. Кроме меня на мамины слова отреагировала одна противная тетка, которая тут же метнулась к пальто. Она встала спиной к столу и, повернувшись лицом в противоположную сторону, крутанула мамино пальто так, что ее рука ловко скользнула во внутренний карман. Я сидел метрах в пяти напротив нее и безвольно наблюдал происходящее, вполне отдавая ему отчет. Наглой воровке я не смог помешать из–за своей застенчивости. Она же незаметно бросила мамин кошелек в свою сумочку и исчезла.