Приключения чёрной таксы - страница 12

— Неужели у нас совсем нет выхода?

Шелти покачала головой.

— Не слушай их! — Юлька была преисполнена решимости. — Завтра мы должны попасть к мадам Кортни! Надо бежать, немедленно. У меня есть план.

ГЛАВА 8

Полный провал

— Осторожно! Поворачивай медленно, — прошептала Юлька.

Стоя на задних лапах, собаки сосредоточенно ковыряли гвоздём в замке.

— Заржавел, попробуй другой, потолще.

— Не получается, — вздохнула Лада. — Может, ты попытаешься? У тебя лапы длиннее.

— Я свои ходули вообще не контролирую! Их как будто только что пришили, а инструкцию по применению забыли дать.

Такса зажала гвоздь в зубах и с удвоенным рвением продолжила ковыряние.

— Такой способ побега никогда не приходил нам в голову, — внимательно наблюдая за девочками, сказал Гуся.

В замке вдруг что-то щёлкнуло, и дверца открылась.

— Получилось! — обрадовалась Лада.

— Неужели вышло? — изумилась Лайла. — Да здравствует человеческий интеллект!

— Первый этап моего грандиозного плана выполнен. Приступаем ко второму, — торжественно объявила левретка.

Лада выбралась из клетки и одну за другой стала открывать остальные — замки щёлкали, как орешки. Юлька просеменила к сидящему на цепи Трезору и деловито оглядела его шею:

— Гм-гм, ошейник самый обыкновенный.

Через минуту пёс был свободен. Пленники Пынтикова ликовали.

— Теперь Николай Петрович у нас попляшет… — нехорошо усмехнулся Трезор.

— Посидите пока, как договаривались, — напомнила Юлька.

— Конечно, конечно, — пёс покорно вернулся на место, сделав вид, что, как и прежде, сидит на цепи.

— Все готовы? — левретка обвела присутствующих вопросительным взглядом. — Тогда начнём!

Как заправский дирижёр, она взмахнула лапами, и тут же раздался оглушительный лай. То была прелюдия к освобождению четвероногих узников!

— Что здесь происходит?! — в сарай как ошпаренный влетел Николай Петрович.

Из-под тулупа торчала пижама в полосочку, несимпатичное лицо его сделалось ещё несимпатичнее. Картину довершал крахмальный ночной колпак на макушке.

— Я спрашиваю, что здесь… — он осёкся, ошарашенно уставившись на новеньких. — Неужели я забыл запереть дверцу? А ну полезайте обратно! — Пынтиков достал из кармана ключи и двинулся на девочек.

— Трезор, фас! — вдруг завопила левретка.

Сидевшая на цепи овчарка сорвалась с места и всей мощью обрушилась на спину Николаю Петровичу. Вцепившись зубами в тулуп, Трезор повалил Пынтикова на землю и для верности придавил сверху передними лапами. Николай Петрович выронил ключи, и те со звоном отлетели прямо в лапы таксы. Не мешкая, одну за другой Лада принялась отпирать клетки.

— Назад! Убью! — пылко завизжал Николай Петрович, но Трезор сильнее вжал его в пол.

— Бегите, беру его на себя!

Гуся, Лайла, мисс Фиби и господин Юджин с заливистым лаем — гимном свободе — кинулись вон из постылого сарая. Каждый тащил в зубах по щенку. Драгоценные разбойники — Кадошка, Барбоска, Чирипчик и Жужа — пытались вырваться и спасаться самостоятельно.

— Трезор, бросай его! Бежим! — Лада оглянулась на беззвучно трепыхавшегося под верзилой-псом Пынтикова. На мгновение ей стало жаль Николая Петровича. Но лишь на мгновение. Колючая струя свежего ветра вздыбила шерсть на спине.

— Бегите, девочки! У меня с ним свои счёты. Это тебе за Костика! — пёс впился зубами в толстую босую ногу.

— Береги себя, Трезор! — оглядевшись напоследок: не осталось ли кого, — Чернышёва и Собакевич бросились к выходу.

И вдруг на их пути будто из-под земли вырос чёрный кот. Он ощерился, выгнул спину дугой и угрожающе зашипел. Собаки замерли в нерешительности.

— По-моему, этот чернявый с усами намерен разодрать нас в клочья, — прошептала Юлька. — Вот уж не думала, что мне суждено погибнуть от лап кота. О’кей, попробуем установить контакт. Эй, товарищ, ты по-нашему сечёшь? — развязно обратилась она к коту.

— Сейчас как глаза повыцарапаю, поглядим тогда, какой я тебе товарищ… — бедным интонациями, бесцветным голосом прошипел брюнет.

— Значит, сечёшь, — удостоверилась Собакевич. — Слушай, я тебя как женщина мужчину прошу, отойди в сторонку. Не мешай порядочным собакам правосудие вершить.

— Кузьма! Помоги! — увидав любимца, завопил Николай Петрович и бодро задрыгал правой ножкой.