«Приключения, Фантастика» 1993 № 03 - страница 18

Только дымка, туман. Может, это испарения? Запашок отвратный, так что не исключено и это. Да ещё дым, паленым несет, горелым. И зачем они забросили его сюда — одиночку, практически безоружного, слабого? Да сюда надо пять дивизий отборных боевых десантников. Они бы живо прочесали все ходы и лабиринты, все пуповины и гирлянды, они бы огнём и мечом проложили себе путь, и ничто не смогло бы сдержать этих ребят. Иван готов был уничтожить весь этот мир, лишь бы спасти тех, кого ещё можно спасти.

— Знаешь, Иван, — проговорила вдруг Алена печально, — мне вдруг показалось, что мы с тобой одни остались в этих подземельях, что нет здесь ни единой живой души. Только нелюди, гадины…

Иван поглядел на неё понимающим взглядом. Насупился.

— Так оно и есть, Аленка… — и тут же оборвал себя, — но не будем спешить с выводами.

Она прильнула к нему, будто они были очень близкими, давным-давно знакомыми, людьми. Всхлипнула.

Этого ещё не хватало, подумалось Ивану. Нет! Сейчас не время! Что-то здесь не так, что-то здесь… Он вдруг понял — нельзя ни на мгновение расслабляться. Ни в коем случае нельзя! Пока он размякал и размокал от слез, что-то произошло — да! Тумана и дыма, вроде бы, прибавилось, видимость стала похуже… и она ухудшается с каждой минутой. Нельзя сидеть на одном месте!

— Пойдем! — властно сказал он и сжал её нежную руку выше локтя.

— Я не могу. Ноги ватные. Давит что-то…

— Надо идти!

Иван подхватил женщину на руки и сделал первый шаг. Он ещё не знал, куда именно надо идти. Но он уже шёл. Белыми ленивыми клубами, будто медлительными тягучими протуберанцами, вываливался из невидимых расселин и пор туман, растворялся в мутном воздухе, делая его ещё мутнее, призрачнее.

Запах гари неприятно будоражил ноздри. И что тут могло гореть?!

— Гляди! — почти в самое ухо выпалила Алена. — Да нет, не туда, Выше!

Ой, я боюсь! Не надо!

Иван задрал голову. Не сразу увидел то, что столь напугало женщину. И немудрено, ибо ничего кроме вьющихся, свивающихся клубов дыма и тумана наверху не было. Но прозрение наступило неожиданно, словно на глаза линзы волшебные надели. Иван даже остановился. Теперь он ясно видел тысячи, десятки тысяч бледных, постоянно изменяющихся лиц.

— Господи, как страшно! — шептала дрожащим голоском Алена. — Этого просто не может быть!

Этого и не могло быть ни по каким законам Вселенной. Лица — явно человеческие, одухотворенные лица — с застывшими, но живыми, пронзительными глазами, наплывали клубами, изменялись, принимали уродливые формы, словно искаженные в кривых зеркалах, что-то силились сказать, выкрикнуть бесплотными искривленными ртами, сменялись другими, не менее выразительными и безмолвными лицами. Но главное и самое страшное было в том, что лица Эти пытались сказать нечто именно им, Ивану и Алене, этим двум землянам, случайно оказавшимся в чужом и чуждом, инопланетном безумном мире. Они смотрели именно на них, более того, они вонзались своими пронизывающими взглядами в них, в их глаза… и всё это было жутко. Иван вспомнил, где он испытывал нечто подобное — на лестнице в узком коридоре, когда некие бесплотные белесые существа тянули к нему руки, что-то хотели от него. Да, именно там, где на него неожиданно выплыли из тьмы глаза погибшей в Осевом измерении жены. Как там говорил Авварон? Двенадцатый Нижний Ярус? Подземелья Низринутых Демонов? Так кто они, беснующиеся в клубах, взирающие свысока на землян — демоны? Нет, гнусный карлик-колдун говорил что-то про тени невоплощенных. Что это такое? Души умерших? А может, нечто и вовсе непонятное, необъяснимое?

— Я боюсь!!!

Этот резкий, почти кричащий шепот вырвал Ивана из забытья. Нет, нельзя останавливаться! Это всего лишь призраки! Это наведённые образы! Их нет!

Клубы опускались всё ниже и ниже, они надвигались сзади, справа и слева, они теснили. Надо было бежать. И Иван побежал. Теплая и нежная ноша не утомляла его, да и стимуляторы ещё действовали. Силенок хватало. И Иван бежал — он не жалел себя, не щадил ни ног, ни лёгких, Только непонятный темный щебень и полупрозрачная галька летели из-под подошв. Алена притихла на его руках — она казалась спящей. Но она не спала.