«Приключения, фантастика» 1994 № 04 - страница 59
Хоуз взял в руки «винчестер» с такой осторожностью, что Кристиан засомневался — сможет ли толстяк им пользоваться, но доктор проскрипел едва слышно «хорошо» и он успокоился.
Снегиревой очень не хотелось видеть толстяка в роли своего защитника и она попыталась увязаться вместе с Ларри и Штопором. Последний сказал ей что‑то едкое, и она, вся вспыхнув, вернулась в пещеру.
Спустившись вниз мужчины остановились, чтобы разобрать план дальнейших действий. Он оказался простым — идти и смотреть по сторонам, держа пальцы на спусковых крючках. Что ж… этот план, за неимением лучшего устраивал обоих.
Не успели деревья скрыть из виду белые глыбы скал, как мужчин догнала Вера. Она виновато улыбнулась и открыла было рот для объяснений, но Штопор обрушил на нее целую тираду не очень приличных слов, которая закончилась фразой «дорогу назад помнишь? Вот и действуй».
Снегирева неприязненно смотрела на Мельского и нервно хрустела пальцами, затем ее прорвало:
— Заткни свою пасть, Штопор… Я шла не к тебе! Если хочешь знать, мне приятно общество Ларри… Так что, прикуси язык, красавчик… Я все равно пойду с вами и ни что меня не остановит, разве что вам придется связать меня! Вы хотите, чтобы я ^осталась в пещере с тем толстым валухом, который не знает, где у ружья курок? Ни за что! Я буду идти за вами следом, хотите вы этого или нет, так и знайте!
— Чем ты лучше Джулии?
— Она навряд ли понимает, что в случае опасности доктор не сможет нас защитить, а я прекрасно это понимаю и жить мне еще не надоело. Вспомните вчерашний вечер! Стоило вам уйти и случилось несчастье… Я не хочу чтобы это повторилось…
— Кончай истерику, детка, — угрожающе прорычал Штопор, — иначе нам придется последовать твоему совету и привязать тебя к дереву…
— Лучше вяжи, но в пещеру я не пойду! — выпалила Вера и не мигая уставилась на Мельского.
Ларри устало махнул рукой и быстро пошел в лес, он знал, что нет ничего хуже ненормальных истеричек и с ними лучше не связываться. Что касается Снегиревой, то пусть делает что хочет. Она сама напросилась, и если с ней что‑то случится, он, Ларри, угрызений совести испытывать не будет…
Кристиан прошел с десяток шагов и ему пришлось остановиться, так как Мельский и девушка продолжали ругаться оставаясь на месте.
— Пит… Оставь ее в покое. Она знает что делает, выбрось ее из головы…
— Слышал, что сказал твой дружок? Оставь меня в покое, — донеслось до Ларри.
— Да. Он так же сказал выбросить тебя из головы, что я сейчас и сделаю… А ведь там, куда мы идем может оказаться еще опаснее, чем в пещере…
— Это мои проблемы, а не твои…
— Ну и черт с тобой, — огрызнулся Мельский и направился к поджидавшему его Кристиану…
Внезапно, где‑то совсем рядом, слева, взвыла собака и вой этот был не похож на тот, что они слышали за окнами спальни. Собака выла не переставая около минуты и, вдруг, замолчала. Это было так внезапно, что тишина в какой‑то миг показалась неестественной. Штопор приблизился к Ларри и тихо спросил:
— Ты когда‑нибудь бил собаку?
Вопрос удивил боксера:
— Нет… Я их почти не видел в своей жизни, но…
— Вот именно… Я уверен, что собака сейчас выла от боли… Мне кажется стоит взглянуть, кто ей доставил неприятности…
— Я тоже подумал об этом… Идем быстрее, — щелкнул предохранитель пистолета и Кристиан углубился в кусты, взяв направление на белеющую сквозь листву скалы, именно там послышался странный звук.
Лицо Верки посерело, и она, наверное, не раз успела пожалеть о том, что покинула пещеру. Штопор на нее даже не взглянул, помчался за Ларри галопом и ей ничего не оставалось, как сделать тоже самое…
Лес оборвался и начался крутой глинистый склон, заваленный гранитными обломками. Перепрыгивая через красновато–серые глыбы, боксер спешил посмотреть что там, за склоном, ибо если здесь кто‑то был, он мог быть только там…
Внезапно, Ларри заметил ярко–красную кровь на камнях и приостановился… пятна крови были везде вокруг, поблескивая на торчащих повсюду осколках гранита. Что‑то произошло здесь какие‑то минуты назад…
Подошел Мельский… Именно он скоро увидел четыре собачьих лапы, отрезанные словно ножом. Они валялись на склоне, рядышком, как–будто их отрубили одновременно… В воздухе держался навязчивый запах озона, или чего‑то похожего на него… Штопор присвистнул: