Приключения менеджера. Война - страница 27

Я же воспользовался тем, что сейчас мы находились у реки, решил выкупаться и простирать свою одежду, по такой жаре она на мне быстро высохнет. Отправился на берег Вааля, затем спустился к самой воде. Там уже стирали три человека, похоже, из нашей похоронной команды. Ну, это тоже дело нужное. Казалось, что они больше плещутся в воде, чем стирают. Я прошел несколько шагов по воде и нырнул в прохладную воду, позволяя ей омыть и охладить все тело. Хорошо! Потом вынырнул, чтобы вдохнуть воздуха, повернулся спиной к берегу и снял свою одежду, подержал ее под водой и попытался отстирать. Вымылся, потер все части тела в холодной воде, несколько раз опустил под воду волосы. Потом снова надел мокрую одежду, с трудом натянув ее на тело. Вот вам и маленький отпуск на южноафриканских курортах! Пошел обратно на ферму, подставляя тело лучам жаркого солнца.

К вечеру вернулся наш конный отряд зачистки британцев. Довольный и возбужденный Ринус рассказывал мне:

Все прошло как по маслу, постреляли британцев как куропаток. Тихо приехали, оставили заранее, вдали от нужного места лошадей с коноводами, подкрались, спокойно окружили англичан. Мы же местные, тут все кочки и ложбинки знаем. Те спокойно работают, роют землю у реки, словно кроты слепые. Распределили цели между собой, на каждого британца пришлось трое наших. Один залп и все кончено, даже потом, почти никого и добивать не пришлось. Потом одного из наших послали известить людей на ближайшую ферму, что бы они там все трофеи прибрали и мертвых похоронили, а сами уже спешим в другое место. Там почти тоже самое получилось, всех британцев положили. А у нас не у кого ни единой царапинки. Правда, в третьем месте никого из старателей мы не застали, они уже все сбежали. Как почуяли, что идем мы по их душу, а может быть вчера, кто-то из беглецов на них наткнулся и предупредил. В общем, нет сейчас во всей округе британцев. Было их тут 220 бродяг, а теперь более 170 трупов!

Хорошо, только теперь вооружайте всех своих близких трофейным оружием, и готовьтесь, это была только первая волна нашествия, а сейчас уже идет вторая, побольше- предупредил я Ринуса.

На следующий день с утра, почти все мои люди двинулись в обратный путь почти таким же порядком, как и шли сюда. Единственное, что, теперь поручив Фридриху руководство пешими и нашим обозом, я вмести с нашими конными воинами поторопился домой, в Кимберли, куда мы и прибыли в 4 часа этого же дня. Устал я все-таки немного в последние дни. Там все было нормально, бунта негров не произошло, хотя на третий день уже были небольшие волнения, но полученная весть о нашей оглушительной победе, причем почти без потерь, остудила горячие головы чернокожих, подобно вылитому ведру ледяной воды. На следующий день, подошли наши пешеходы с обозом, а еще через день заявились мои долгожданные персидские рабочие с караваном мулов. Теперь все будет намного легче. Персы трудолюбивые работники, дисциплинированные настолько, сколько это возможно для восточных людей, но при этом крайне миролюбивые. Иранская армия (как и правящая верхушка) сейчас состоит или из представителей тюркских племен (например азербайджанцев), либо отсталых иранских (типа луров или афганских пуштунов). Персидским же дехканам предоставлена только возможность ударно трудиться. Но у меня воевать и европейцев теперь достаточно, так что их мы освободим для военных действий, а их рабочие места сейчас займут иранцы.

Тут нужно сказать, что наше удачное выступление против британских бродяг сказалась по всей стране. Еще в нескольких местах буры организовались и прогнали британцев, уничтожив некоторых из них. Во многих местах на западе Оранжевой Республики прошли перестрелки и столкновения. Так что за неделю в результате волнений у британцев оказалось более 200 жертв. Это было для 1500 контингента очень много. Во всей 1-й англо-бурской войне британцы признали у себя 800 человек убитыми, в основном также ополченцев, а тут 200 всего за неделю в нескольких округах! Впоследствии наши действия окрестили Ваальской резней. Но на крайнем западе, по течению реки Оранжевой, где собралось большинство старателей, волнений было меньше, так как британцы там были очень сильны и многочисленны. В нескольких случаях они сами врывались на бурские фермы и избивали хозяев, а одного человека даже они даже самовольно повесили за "антибританские настроения" (это в чужой то стране). Естественно, что симпатий среди тамошних буров это им не прибавило. Тем не менее, пока нас не захлестнула вторая волна пришельцев, нужно было подумать и о своих интересах. Дело в том, что мои западные фермы также подверглись английскому нашествию. Якобс не мог сопротивляться старателям, которые собирались мыть алмазы на моей земле, а умирать, что бы им помешать, он естественно не стал. На ферме Дюбуа мои охранники тоже вынуждены были бежать, когда пришлых старателей стало слишком много и они по- хозяйски расположились на моей ферме. Тогда я ничего сделать не смог, теперь же настала пора показать британцам кто в доме хозяин. Пользуясь тем, что народ теперь у меня был обстрелянный, уже привычный к войне, а персы высвободили мне необходимое число рабочих рук, я готовил карательный отряд, который железной метлой должен был вымести весь британский мусор с моих земель на западе. Фридриху было получено сформировать конную группу из лучших стрелков в 40 человек и уничтожить всех английских захватчиков на двух моих западных фермах, после чего немедленно возвращаться, чтобы стать грудью на наших границах против нового нашествия британцев. Пока же, до его возвращения за этими границами присмотрит Курт со своими людьми и Ринус с бурским ополчением. Мы же пока вместе с Герхардом распределяли на работу новых рабочих. Старший над иранцами, степенный перс средних лет по имени Рустем, оказался вполне умным и умелым человеком, так же как и большинство из его прибывших соотечественников. А пока Ганс воспользовался большим количеством новых рабочих и активно тряс старых, используя натасканных на алмазы собак на предмет розыска припрятанных камешков. И если с тройкой пойманных негров проблем не возникло, их демонстративно пристрелили на глазах их соплеменников, дабы другим было не повадно, то двое попавшихся с алмазами белых заслуживали моих раздумий. Естественно, что я их уволил без выходного пособия, конфисковал у них все, что мог за воровство и выгнал за ворота, но в условиях военных действий, я не мог допустить, что бы они разболтали моим врагам наши сильные и слабые стороны. Между тем, по закону я больше ничего не мог поделать, тюрем здесь нет, хотя и воровство заслуживало уголовного наказания. Но самосуд существует у буров не первый день; без него они не могли бы и жить здесь, среди этих разбойников-кафров. К счастью, вождь моих туземных полицейских Буль предложил мне решить эту проблему с помощью его людей. Он гарантировал мне, что они больше никогда и ничего не разболтают (негры очень грубы, по возможности, к белым людям). Я на это согласился, пусть он заработает, на войне, как на войне. Хотя Гансу я высказал свое удивление, что пойманных на воровстве негров всего трое: