Приключения Шуры Холмова и фельдшера Вацмана - страница 44

Дима с огромным интересом выслушал эту необычную и захватывающую историю.

— Кстати, лет, этак десять назад, видимо, прослышав про это «бирмингемское дело», его вздумал повторить один одесский слесарь, с поселка Котовского, — добавил Холмов. — Правда, тут все маленько иначе получилось. Задумал, значит, этот слесарь избавиться от своей стервы-тещи, жившей вместе с ним в одной квартире. А в одном цеху с этим слесарем как раз работал сменный электрик — вылитая копия его покойного тестя. Ну, сделали они все точь-в-точь как в Бирмингеме — ровно в полночь заходит этот электрик к слесаревой теще со свечкой в руках и рычит: «Мол, здравствуй, Люся, это я, твой Федя, пришел забрать тебя на небо»… Теща посмотрела на него молча, потом схватила настольную лампу, да как трахнет со всей силы своего «покойного мужа» по голове! Тот сразу с копыт, потом в больницу его забрали, с сильной травмой головы, сейчас он полный дебил после этого. А слесарь до сих пор живет со своей тещей в одной квартире…

— Слушай, рассказывают, что на одесском кладбище не так давно, нечто подобное тоже было! — вспомнил Вацман. — Наша газета об этом даже написать хотела, да почему-то 1-й отдел не разрешил… В общем, один мужик поссорился с кладбищенскими гробокопателями. Вроде, когда он своего дядю хоронил, гробокопатели у него стали деньги вымогать, за работу. А когда тот им ничего не дал — мол, я все уже заплатил, — тогда те начали его оскорблять всячески, а потом дядин гроб в могилу не на веревках опустили, а просто так спихнули… Мужик настолько рассвирепел после этого, что днем и ночью стал думать только об одном — как бы этим гробокопателям покруче отомстить. У него даже, по-моему, немного «крыша поехала» от этих раздумий. Да… И придумал этот мужик в конце концов обалденную штуку. Заказал он, значит, катафалк, взял напрокат гроб, договорился с несколькими своими корешами… В общем, лег он в гроб, привозят его кореша на кладбище, под видом покойника. Все идет чин-чинарем, как на обычных похоронах, гробокопатели уже хотят заколачивать гроб. И вдруг «покойник» пинком ноги сбрасывает крышку, медленно встает из гроба, хватает за грудки ближайшего могильщика и грозно так его спрашивает: «Ты что это, сука, меня крышкой гроба по голове ударил, а?». Могильщик-то сразу помер от страха, друтой с ума сошел, да и остальные чуть в штаны не наложили. Шутка-ли, покойник из гроба встал! Этому мужику потом семь лет дали, за неосторожное убийство… Холмов улыбнулся, затем стал вновь серьезным.

— Да, так вернемся к нашим баранам. Думаю, что и в данном случае мы имеем дело с нечто подобным. Моя рабочая версия такова — кто-то из «добрых людей» из «Бури», измученный жилищным кризисом, решил «бирмингемским способом», то есть с помощью явления «покойного мужа», отправить бедную вдову на тот свет и таким иезуитским образом «освободить» ведомственную жилплощадь, на которую он, безусловно, претендует. Попробую покопать в этом направлении. Тем более, что нужно отрабатывать столь щедрый аванс.

И Шура вытащил из кармана скомканные пятидесятирублевки. Друзья выпили чаю и, одевшись вышли из дома, чтобы разойтись по своим рабочим местам. Дима направился на дежурство в медвытрезвитель, а Шура — к ближайшей трамвайной остановке, чтобы приступить к выполнению обязанностей контролера по проверке проездных документов трамвайно-троллейбусного управления.

— Дослушай, Шура, у меня к тебе громадная просьба! — внезапно хлопнул себя но лбу Дима, перед тем как расстаться с Холмовым. — Черт, совсем забыл с этими покойниками. Понимаешь, я хочу написать этакий крутой фельетон о проститутках. Но у меня маловато фактажа. Ты не мог бы через своих знакомых в милиции раздобыть сведения хотя бы о нескольких одесских проститутках, желательно валютных. Ну, там, имена, фамилии, место работы или учебы, где «дежурит»…

— Нет проблем, — согласился Шура и помрачнел. — Эх, жалко мою картотеку сперли, сволочи!.. Была бы она у меня, я бы тебе о каждой одесской сучке целую повесть рассказал бы…

…Едва Шура Холмов вошел в трамвайный вагон, и громко объявил «Приготовили, граждане, талончики за проезд!», как среди некоторых пассажиров возникла тихая паника. Дело в том, что многие одесситы уже знали, что на 12, 30, 11 и 2-м трамвайных маршрутах (Шура не любил забираться далеко от дома) работает «контролер-зверь». (Немало постоянных пассажиров даже признавали Шуру в лицо и почтительно здоровались с ним). И правда, с безбилетниками Холмов обходился весьма круто, вытряхивая из них штраф буквально «из души», не стесняясь, порой, применять к упорствующим гражданам и некоторые меры физического воздействия, если позволяла обстановка. На него абсолютно не действовали стандартные отговорки типа «я только что вошел», «забыл кошелек», «заговорился» и прочие.