Приключения Шуры Холмова и фельдшера Вацмана - страница 72

Видимо, Господь услышал Шурины мольбы, так как голоса стали удаляться, где-то с лязгом хлопнула металлическая дверь и стало тихо. Не теряя ни секунды, Холмов выбрался наружу, надел маску и юркнул в смотровую яму, над которой стояла машина. Он хотел выждать определенное время для того, чтобы дать Ефиму Алексеевичу уйти. (В том, что тот здесь долго не задержится, Шура не сомневался — через час у Бурлаки начиналась смена в таксопарке). Кроме того, временная задержка между прибытием на место и началом активной деятельности была необходима, чтобы отвести от Ефима Алексеевича возможные подозрения в приводе «хвоста».

Примерно через полчаса неизвестный вернулся в гараж один и принялся ходить вокруг машины, хлопая дверцами, крышками багажника и капота и что-то бодро напевая себе под нос на непонятном языке. В просвет, между днищем машины и полом гаража Шуре были видны лишь его ноги, обутые в огромные, никак не меньше 52-го размера кроссовки марки «Пума». Наконец мужчина открыл капот и стал ковыряться в моторе, громко стуча какими-то приспособлениями. Прошло еще около получаса и Холмов понял, что настало время действовать….

Тихонько выбравшись со стороны багажника из ямы, Шура, ступая очень осторожно, как кошка, подошел к ничего не подозревающему мужчине, продолжавшего с задорной песней на устах ковыряться в моторе. Мельком Холмов успел заметить, что это был полный, коренастый мужчина с черными, словно смола, усами и пышной шапкой курчавых и тоже черных волос на голове. Впрочем, долго рассматривать незнакомца у Шуры времени не было: подкравшись к нему сзади, Холмов достал из кармана капроновую удавку, набросил ее через голову на шею мужчины и быстрым рывком затянул. Ошалевший от неожиданности незнакомец заорал, затем стал хрипеть, хватаясь руками за шею.

— Стой тихо! — негромко, но внятно приказал Шура. — Быстро руки за спину, иначе задушу… Черноволосый, тем не менее, еще немного побарахтался, пытаясь освободиться от удавки, но скоро стал задыхаться и наконец покорно сложил руки за спиной. Несколькими ловкими движениями Холмов связал их, и лишь потом немного ослабил удавку на шее гачигавщего уже синеть незнакомца.

— Не оборачиваться! — процедил сквозь зубы Шура, заметив, что немного пришедший в себя мужчина попытался было повернуть голову. — Смотреть прямо перед собой и отвечать на мои вопросы. Предупреждаю — одно лживое слово и ты труп. Итак — кто кроме тебя здесь есть еще? Много человек, кто они?

— Никаго нэт, — быстро ответит мужчина. Слова он произносил с каким-то странным акцентом. — Я едина тута, Гриша, Григорий Будулаевич…

— Григорий Будулаевич? — хмыкнул Шура. — Ты что, цыган?

— Ага, цыган, цыган, — обрадованно закивал головой мужчина. — А ты кто такой?

— А это брат, пока не твое собачье дело, — объяснил Шура. — Итак, Гриша, быстро рассказывай — на кого работаешь, кто хозяин, где его найти?

На этот вопрос чернявый не ответил и продолжал молча смотреть в одну точку, громко и тяжело дыша.

— Молчим, значит, — вздохнул Шура. — Что ж, Григорий Будулаевич, ты вынуждаешь меня сделать тебе больно…

С этими словами он вновь затянул удавку на шее цыгана, на этот раз более туго, чем в первый раз. Тот снова захрипел, задергался и попытался было лягнуть Холмова ногой. Но скоро перестал брыкаться и судорожно закивал головой — мол, буду говорить, отпусти. Шура немного ослабил удавку, и отдышавшись, Гриша стал сбивчиво, путая русские и цыганские слова рассказывать, что в его обязанности входит только перебивка номеров на украденных автомобилях, и, если понадобится, перекраска машин, а также выполнение других работ по ликвидации «особых примет» на ворованных машинах. А подготовленные им таким образом автомобили потом забирает, какой-то Жора, который, собственно, и нанял полгода назад Григория Будулаевича для выполнения этой неправедной работы. Жора же и сообщает ему все необходимые сведения, на предмет переоборудования машин — новые номера двигателя и кузова, цвет перекраски и так далее. Больше ни с кем Гриша по этому не связан и никого не знает.

«Да, конспирацря у этих сволочей отменная», — мелькнула мысль в Шуриной голове.