Приключения знаменитых первопроходцев. Америка - страница 8

Второго мая Папа Александр VI обнародовал буллу, дающую испанским монархам такие же права и привилегии на недавно открытые на западе территории, как португальским на их африканские владения, с тем же условием нести туда христианскую веру. Папа, будучи человеком осторожным, во избежание вполне возможных конфликтов, указал демаркационную линию, ставшую столь знаменитой как в истории открытий, так и в политической истории. Этой линией стал меридиан, прочерченный от одного полюса до другого в ста лигах, или примерно в шести градусах, западнее Азорских островов и островов Зеленого Мыса. Все земли, встреченные испанскими мореплавателями к западу от этой линии, будут принадлежать испанской короне, а к востоку — короне португальской. Принимая такое странное решение, лишающее другие христианские нации привилегий открытий, Папа даже не подозревал, что испанцы и португальцы, продолжая свои исследования в предписанных направлениях, рано или поздно должны встретиться в другом полушарии и пользоваться на всем пространстве земного шара одинаковыми правами!

Но не это занимало умы в ту эпоху горячки, внезапно вызванной замечательной экспедицией Колумба. Воодушевление первых дней росло, если это только возможно, и превратилось в алчность, охватившую всех, от монархов до последнего авантюриста.

И как следствие, новая экспедиция, но уже в больших масштабах, чем первая. Ее организовал и подготовил архидиакон Севильи Фонсека, получивший впоследствии должность председателя Совета по делам Индий. Тщеславный духом, посредственного ума и завистливый, он был врагом великого открывателя, и тем более опасным, что скрывал свою враждебность. В состав экспедиции входили три больших корабля и четырнадцать каравелл, всего семнадцать судов, на которых отправилось полторы тысячи нещепетильных, собранных отовсюду людей, готовых на все, истинных авантюристов, навсегда опорочивших это первое вступление нации в свое владение, целью которого было продвижение цивилизации и проведение в жизнь религии любви и прощения.

Флотилия покинула Кадис 25 сентября 1493 года и пристала к большому острову 3 ноября в воскресенье, от которого он и получил свое название Доминика, сохранившееся до сих пор. Затем один за другим были открыты острова Гваделупа, Антигуа, Сент-Кристофер, целый рой островов под общим названием Наветренных. Вскоре экспедиция достигла бухты, где в Форту Рождества Колумб ранее оставил сорок своих спутников. Все они были истреблены индейцами, восставшими против поработителей, которые обременяли их тяжелой работой, оскорбляли и обкрадывали. Колумб, хорошо зная моральные качества этих прохвостов, еще во время их первого путешествия замышлявших убить его самого, не удивился, услышав от касика[28] Гуаканагари рассказ об этом трагическом событии. Христофор, сожалея о случившемся, покинул это печальное место и основал на Эспаньоле город, которому дал название Изабелла, в честь своей королевы.

Затем путешественник отправился на запад, проследовал почти до южной оконечности Кубы, которую упорно принимал за Золотой Херсонес[29], и должен был вернуться на Эспаньолу, чтобы отремонтировать потерпевший аварию корабль. Еще через три дня он признал островную форму того, что считал полуостровом, проник в узкий пролив, отделяющий землю Антильских островов от Мексиканского залива, и, таким образом, несомненно нашел континент.

Вернувшись больным после пятимесячного отсутствия, Колумб нашел новую колонию на Эспаньоле в полном расстройстве. Касики, возмущенные грубостью, злонамеренностью, жадностью испанцев, взбунтовались; сами испанцы, работающие рудокопами, отказывались признавать власть адмирала и распространяли о нем бессовестную клевету, против которой восставала вся его долгая честная жизнь и верная служба. Некий Маргарит предпринял попытку мятежа и, овладев несколькими каравеллами, сбежал в Испанию. Один монах по имени Бойль, сообщник Маргарита, подтвердил клевету Святым Крестом и постарался очернить адмирала в глазах Фонсеки, прелата[30] Индий, первого духовного лица Нового Света. И тот, давний его враг, посылает на Эспаньолу в качестве комиссара Хуана де Агуадо, давно ненавидевшего знаменитого путешественника.