Прикончить чародея - страница 92

Бывшие феминистки объявили себя единственным разумным видом, записав всех мужчин в животные.

Поскольку какое-то количество мужчин им все-таки было необходимо, чтобы поддерживать численность популяции, они начали их разводить, низведя до положения домашнего скота.

Я никогда не поверил бы в такое, если бы не увидел собственными глазами.

Когда мы узрели возвышающиеся вдали городские стены, Карин достала из сумки веревку, привязав один конец к ошейнику, который я сам на себя нацепил, а второй закрепив у себя на поясе. Судя по выражению ее лица, ей это было так же неприятно, как и мне.

Движение на дороге оживилось. Среди путников были только женщины, и все они одаривали нас с Карин удивленными, а порой и подозрительными взглядами. Мы шли в город с той стороны, с которой в него никто не входил. Полагаю, дорога, которую мы нашли, использовалась только по время строительства города для доставки камня.

Сельскохозяйственные угодья, снабжавшие Город Людей пропитанием, были расположены с другой стороны. И гости из остальной части Вестланда тоже приходили именно оттуда.

Ворота в город были закрыты. Мы воспользовались небольшой калиткой в крепостной стене рядом с воротами, и тут же оказались в окружении трех стражниц.

Скажу откровенно, в мужской одежде, при оружии и доспехах, да еще и с короткими стрижками, они были не особенно похожи на женщин.

— Приветствуем вас в Городе Людей, госпожа, — сказала одна из них, начисто игнорируя мое присутствие. — Уплатите пошлину и назовите цель и примерный срок визита.

— Сколько платить? — спросила Карин. Перед тем, как двинуться в путь, я отдал ей все наше золото. Похоже, у меня его здесь не примут.

Животные не платят, так сказать.

Стражница ткнула пальцем в висящий на стене плакат. Двадцать золотых с человека, тридцать золотых с животного.

Так там и было написано, клянусь.

Пятьдесят золотых только за то, чтобы войти в город! Крестьянская семья может существовать на такие деньги целый год, и не испытывать голода. Что они тут делают с золотом? Улицы мостят?

— Дорого, — заметила Карин, отсчитывая требуемую сумму.

— Независимость всегда стоит дорого. Цель визита?

— Туризм.

— Сколько вы намерены пробыть у нас?

— Не больше недели.

Стражница вручила Карин какой-то свиток. Квитанция? Пропуск? Ну и порядки…

Карин спросила, где она может остановиться, стражница рассказала, как найти приличную и не очень дорогую гостиницу, и мы двинулись дальше.

Что я могу сказать о Городе Людей? Если не принимать во внимание его обитательниц и царящие среди них нравы, это был вполне обычный город. Каменные дома, мощенные булыжником чисто выметенные улицы, лавки, магазины, торговые ряды, прохожие… Все прохожие — женщины. Пока мы добирались до гостиницы, я видел только одного мужчину. Бесформенная одежда, ошейник, поводок, затравленный взгляд, какого не должно быть у человека. Не мужчина. Самец.

Я попал в ад.

Это впечатление усилилось, когда портье рекомендованной Карин гостиницы поинтересовалась, намерена ли госпожа оставить животное у себя или поместить в специальный загон для временного содержания. Карин сказала, что оставит у себя, добавив, что я ее забавляю. Портье понимающе улыбнулась и подмигнула.

Ужас.

Карин ненавидит работорговлю, но, по-моему, в этой ситуации она просто наслаждалась. Ей вообще нравилось надо мной издеваться.

Номер стоил пять золотых в день. За такие деньги я могу поселиться в королевской резиденции Хайгардена, черт побери.

Но здесь мы получили просторный двухкомнатный номер с одной кроватью. Во второй комнате, у самой стены, стояла железная клетка, дверца которой была открыта, а разомкнутый замок со вставленным ключом лежал рядом.

— Это для тебя, красавчик, — сказала Карин, убедившись, что дверь номера плотно закрыта, и никто не сможет нас подслушать. — Где содержат животных? В клетках.

— Я туда не полезу, — заявил я.

— Полезешь, если придет горничная, — сказала Карин. — Я не знаю, какое тут наказание за несоблюдение правил содержания животных в номерах. И не горю желанием выяснять.

Карин отвязала от меня веревку, и сказала, что ошейник мне лучше не снимать. Пусть местные думают, что я ручной.