Приливы войны - страница 17

Однако когда я пришёл в его камеру, он был один. В тот день одиннадцать судей определили, какой казни он будет подвержен: он должен будет принять ядовитое зелье из цикуты. Хотя этот способ избавлял его плоть от увечья, оглашённый приговор поверг его друзей в такое состояние, что Сократ вынужден был попросить их уйти, чтобы побыть в тишине. Об этом сообщил мне охранник при моём приближении. Я думал, что меня тоже попросят уйти, но, к счастью, Сократ поднялся, жестом приглашая меня войти.

   — Ясон, ты пришёл от другого твоего подопечного?

Он знал о Полемиде всё — и не только по тому вечеру во время осады Потидеи, но и по последующей его службе в пехоте, по отчётам о днях триумфа Алкивиада на Востоке, когда Полемид командовал галерами. Учитель заметил также о связи между двумя обвиняемыми: один — философ, приговорённый за то, что учил Алкивиада, другой — воин, осуждённый за его убийство.

   — Вполне вероятно, что присяжные, будучи последовательными, должны, приговорив одного, оправдать другого. Вот шанс для твоего приятеля Полемида, — заметил он.

В то время Сократу было уже за семьдесят. Поседела его борода, а фигура ничуть не изменилась с тех пор, как Полемид видел его во время осады Потидеи. Руки и ноги философа оставались сильными, осанка была энергичной и решительной. Легко можно было представить себе, как этот ветеран хватает щит и доспехи и бросается в битву.

Неудивительно, что философ проявил интерес к другому заключённому и даже посоветовал, как лучше защищать его.

   — Слишком поздно подавать встречный иск и объявлять приговор незаконным — хотя он, конечно, именно не законным и является. Если только как dike pseudomartyriou, иск о лжесвидетельстве, его можно подать до момента голосования присяжных. — Он засмеялся. — Моё собственное тяжкое испытание, кажется, сделало меня чем-то вроде тюремного адвоката.

Мы поговорили об амнистии, введённой при восстановлении демократии, которая освобождала всех граждан от суда за преступления, совершенные до момента амнистии.

   — Враги Полемида очень умно поступают, Сократ, обвинив его в правонарушении. В этом очень много грязи. Как он сам признает, достаточно, чтобы вымарать его.

Я кратко пересказал историю Полемида.

   — Я знал некоторых членов его семьи, — заметил Сократ, когда я закончил повествование. — Его отец Николай был исключительно честным человеком. Он умер, ухаживая за больными во время чумы. А ещё у меня была сердечная — и совершенно целомудренная — дружба с его двоюродной бабушкой Дафной, которая довольно эффективно управляла Военно-Морской Коллегией через своих мужей, второго и третьего. Она была первой женщиной-аристократкой, которая, овдовев, вела свои дела самостоятельно, без мужчины в качестве kyrios, юридического опекуна. У неё даже слуги в доме не было.

Затем наш учитель поинтересовался, какая у Полемида камера.

   — На той стороне ужасная жара, я слышал. Пожалуйста, Ясон, передай ему эти фрукты и вино. Мне больше нельзя пить, потому что, говорят, вино портит вкус цикуты.

Когда с наступлением вечера возвратились друзья Сократа, их даже позабавило то обстоятельство, что в тюрьме одновременно очутились убийца и философ. Ученик и друг Сократа Критон, довольно состоятельный человек и самый преданный его последователь, рассказал нам, что ещё до суда над учителем он нанял сыщиков, чтобы получить сведения, об обвинителях, разузнать об их собственных преступлениях и таким образом дискредитировать и их самих, и их обвинения. И я подумал, что то же самое я мог бы сделать для Полемида.

В то время у меня на службе состояла супружеская пара средних лет, Мирон и Лада. Они были прирождённые ищейки — хлебом не корми, дай выискать что-нибудь «грязное» о высокопоставленных и могущественных людях. Я решил поручить им выведать, что стало с семьёй Полемида и что двигало его обвинителями. Был ли у них заказчик, и если да, то кто он? Какие цели они преследуют?

Внук мой, я чувствую, что ты заинтересовался моим рассказом и желаешь узнать подробности. Мыс Полемидом были современниками. Рассказывая, он знал, что мне не требуется объяснений. Но ты, принадлежащий к позднему поколению, нуждаешься в более подробном описании тех времён.