Приманка - страница 5

Сквозь закопченную стеклянную панель, врезанную на уровне глаз, виднелось маленькое фойе, а за ним — ещё одна стеклянная дверь, слишком далекая и грязная, чтобы разглядеть, что за ней. К удивлению Ноэля, внешняя дверь открылась от его прикосновения, легко качнувшись назад, — несмотря на свой вес, она была хорошо сбалансирована.

За ней действительно располагалось фойе, по ту сторону стеклянной двери было темно. Разумеется, заперто. Наружная дверь оказалась открыта по чистой случайности. За стеклянной дверью тянулся унылый служебный коридор. Пусто.

Кольцом на пальце он выбил дробь на двери. Никакого ответа. Никакого топота бегущих ног. Никаких встревоженных лиц. Лучше немедленно пойти в участок, сказал он себе и повернулся, чтобы открыть наружную дверь.

Его дернули назад так резко, что он оступился. Прежде чем он успел снова подняться на ноги, он уже оказался за стеклянной дверью, в том самом коридоре, на который только что смотрел, а его волокли за угол, в кромешную тьму.

Меня тоже изуродуют, подумал он и поднял руку, чтобы защитить глаза.

Он чувствовал, что их было двое или трое, они прижимали его к стене и тяжело дышали.

— Что ты тут делаешь? — Голос был резкий, холодный, невыразительный.

Ноэль напрягся.

— Человек… — начал он.

— Какой человек? — спросил другой голос рядом с его левым ухом.

— На той стороне улицы, — смог наконец выдавить Ноэль. — Он сказал, чтобы я шел сюда за помощью. Он ранен.

— Какой человек?

— Я не знаю, кто он такой.

— Что здесь происходит? — спросил ещё один голос.

— Он послал тебя сюда? — спросил Ноэля первый, тот, с холодным голосом.

— Да. Он очень тяжело ранен.

— Кто ранен? — спросил новый голос.

— Не знаю. Чей сегодня день? — Снова первый, холодный.

— Ничей. Погодите, а разве не Канзаса?

— Сегодня он должен был установить контакт, — сказал тот, что был слева от Ноэля.

— Там?

— Где он? — спросил Ноэля человек с холодным голосом, грубо толкая его о стену.

— На той стороне улицы. На заброшенном складе. Второй этаж. Пятая дверь справа, когда подниметесь по лестнице. Я ехал мимо…

— Лучше пойти посмотреть, — сказал человек с холодным голосом, прерывая объяснения Ноэля. Потом, ещё раз ударив Ноэля о стену, он велел повторить, куда идти.

Отвечая, Ноэль слышал, как в темном коридоре собираются ещё люди. Теперь вокруг него было множество голосов, они тихо и торопливо переговаривались.

— Я ехал мимо по эстакаде, — снова попытался объяснить Ноэль. Чья-то рука опять перебила его, впечатывая в стену.

— Заткнись! — бросил мужчина справа.

— У кого есть браслеты? — спросил другой.

Ноэля схватили за плечи, повернули, кто-то сжал его руки вместе. Он почувствовал что-то холодное, услышал щелчок. На него надели наручники.

— Подождите минутку, — взмолился он. — Вы не понимаете. Я ничего не делал. Я просто ехал мимо и увидел, что происходит.

— Подержите его, пока мы не вернемся, — велел человек с холодным голосом. — Где врач?

— Уже на улице, — ответил кто-то. — Все на улице.

— Найдите Рыбака, — распорядился человек с холодным голосом. — И подержите этого.

— Давай, — поторопил кто-то. — Пошли.

— Но я ничего не делал, — запротестовал Ноэль. Стеклянная дверь захлопнулась, а его за руки потащили назад, потом толкнули в другую сторону с такой силой, что он чуть не упал. Пока он поднимался на ноги, в нескольких дюймах от него захлопнулась тяжелая дверь. Прямо перед собой он увидел маленькое зарешеченное окошко.

— Но я ничего не сделал. Я просто ехал мимо, увидел, что происходит, и попытался помочь.

— Ну да, конечно, — отозвался более старый безжизненный голос по ту сторону закрытого решеткой окошка. — Ты что, не слышал? Шоссе закрыли.

— Я был на велосипеде. Я ехал на велосипеде. Он сейчас на складе! — крикнул он, но услышал только звук удаляющихся шагов, а минуту спустя раздался другой звук: дверь закрылась. Он остался один.

Он медленно двинулся сквозь густую тьму. Похоже на камеру. Не очень большую. Сырую. Холодную. Господи! Вот вам, пожалуйста, замечательный кейс-стади[1] на тему нецелесообразности помощи попавшим в беду. Не удивительно, что никто никогда ни во что не вмешивается.