Принцесса для вампиров - страница 49

— Мой Князь, — обеспокоенно прошептала девушка.

Влад посмотрел на меня и устало вздохнул. Вновь подошел ко мне, присел на кровать и сказал:

— Тебе нужны силы, а для этого необходима кровь. Боюсь, что холодная не подойдет, твой желудок сейчас не воспримет ее. Мария согласна поделиться своей кровью. Так что не вредничай и поешь.

Я помотала головой и поманила его пальцем, чтобы наклонился ближе. Пусть мне пришлось исправлять свою ошибку и менять решение, но изменять своим принципам не собиралась: кормить от человека я не буду никогда. Влад укоризненно посмотрел на меня и все же подсел ближе и склонился к моему лицу, видимо, решил, что я собираюсь ему что-то прошептать на ушко. Наивный. Я из последних сил рванула к его оголенной шее, когда та оказалась в нескольких сантиметрах от меня, и укусила. Ошеломленный вампир на миг замер, а я, почувствовав сладковатую жидкость, крепко вцепилась в его плечи. Влад дернулся, пытаясь отстраниться, но кто ему даст? Я присосалась, как клещ, и не собиралась его отпускать. Была слишком голодна. Если бы он силой попробовал меня от себя оторвать, то оторвал меня от себя только с мясом.

Мария, наблюдавшая все это со стороны, шокировано ахнула и выскользнула из комнаты. С вливающейся в меня кровью все мои чувства обострились, и я неосознанно отслеживала все происходящее поблизости. Как оголодавший хищник насторожено прислушивается ко всему, жадно, давясь, поедает свою добычу. Я тоже захлебывалась от жадности, но вампира держала крепко, пока он не застонал и не навалился на меня сверху. Но я даже не успела, как следует прочувствовать вес его тела, тут же оказалась сверху. Его клыки впились уже в мою шею. Я оторвалась от Влада и застонала. Внизу живота стремительно разливалось желание. Горячие руки вампира крепко сжали мою талию, сильнее прижимая к мужчине. Вновь застонав, я прогнулась в пояснице, а потом влажный от крови рот Влад нашел мои губы. И я потеряла связь с реальностью. Халат, треск сорочки, салют из пуговиц от рубашки, звяканье пряжки ремня и восхищенный вздох Влада. Отрезвляющий вздох. Потому что я вспомнила, что не мылась как минимум недели две, что выгляжу, наверняка, как нищенка. И воняет от меня соответственно. Мне стало стыдно, я, неловко прикрывая все стратегически важные места, сползла с оголенного мужчины и, ничего не говоря, скрылась в ванной. К счастью, вампир не стал меня удерживать и говорить тоже. Иначе я бы просто разрыдалась от осознания собственной ничтожности и непривлекательности.

Я долго стояла под горячими струями воды и пыталась понять, что сейчас произошло. Точнее чуть не произошло. И не понимала. Ведь раньше я часто питалась от Влада, но такой бурной реакции не было. Правда, он всегда делал надрез на запястье, а не на шее. Может, место, куда кусать имеет значение? Но ведь в самый первый раз, на празднике, я тоже укусила Влада за шею, но ничего такого и близко не чувствовала. Хотя… если вспомнить, то я слышала чей-то стон, после которого и отскочила от вампира. Если это так, то вполне понятной становится реакция присутствующих на ритуале кровососов и той же горничной Марии.

Тогда я ни в чем не виновата, ведь мне никто не говорил, что за шею кусать нельзя. И все же я много раз видела, как тот же Виктор пил кровь горничной и кусал ее при этом за шею. И после этого ни девушка, ни вампир не выглядели возбужденными. Так в чем же дело?

Решив расставить все точки над «i», я тщательно вымылась и решительно вышла из ванной комнаты, чтобы прояснить этот вопрос. Но в спальне никого не застала. Кутаясь в махровый мужской халат (мой остался валяться возле кровати), я прошла к трельяжу и села на мягкий пуф. Посмотрела на себя в зеркало и криво улыбнулась. Мда, такая девушка точно не могла вызвать желания ни у одного нормального мужчины. Бледная кожа, темные круги под глазами, выпирающие от длительной голодовки скулы и ярко-золотистые радужки глаз — да, такую девицу увидишь на улице ночью и испугаешься. Значит, все же дело в месте укуса.

— Леди Светлана, можно войти? — раздался робкий голос сзади. Увидев в отражении Марию с подносом в руках, я кивнула. Стыдливый румянец коснулся щек, лишь подчеркнув их худобу. Она поставила поднос на прикроватную тумбочку и, опустив глаза, сказала: