Принцесса Греза - страница 5
В руках стоящей рядом невзрачной тетки в подвязанном на затылке цветастом платке образовалась ручка, лицо домработницы осталось устало-равнодушным. Ненадолго.
Старик пригнулся, целясь в кошку капитальным трудом пролетарского пророка. С цирковой быстротой Даша Чуб сорвала с ноги ботинок а-ля Джонни Депп и запустила в окно старика. Стекло разлетелось. Голова деда исчезла. Дама-директор схватилась за грудь второю рукой.
– Вы убили его? – прошептала она испуганно-жалобно.
Сияющее азартом лицо старикашки вынырнуло из-под подоконника – в руках у него был пистолет.
– Ах ты, дрянь!.. – грюкнул он. – В такую и пальнуть не жалко. Теперь я твою кыцю сам грохну.
– Милиция! – закричали над ним. – Я жена депутата Мерсюкова. Тут человек грозится убить… У него оружие!
– Наградное! – гордо крикнул старик. – Я вам не кто-нибудь… Я не таких учил. Только попробуй швырни свой сапог, – перевел он прицел на Дашу, уже сжимающую в руках второй ботинок. – Одной прошмандовкой будет меньше.
Дама в очках по-рыбьи открыла рот и поспешно прикрыла его двумя ладонями, боясь, что случайный звук решит исход дела. Маша испуганно заморгала глазами.
– Помогите! Спасите! Убивают!.. – истошно заголосила Галя в цветастом платке.
– Ма-эу… Ма-эу… Ма-эу… – продолжала наяривать Пуфик.
Единственной, кто проявил завидное спокойствие, была Даша Чуб – едва дед перевел пистолет на нее, она издала короткий смешок, точно тот сморозил очевидную глупость. И вдруг принялась неистово и лихо отплясывать, выделывая кренделя босыми ногами и напевая на мотив калинки-малинки:
– но вместо того, чтоб рвануть рубаху на груди, живо высвободила из брюк край футболки, высоко задрала подол, соорудив таким образом упругий гамак, и крикнула:
– Доця, давай, быстро прыгай сюда… Мама поймает!
– От это-о стриптиз! – обалдел шагнувший во двор ушастый дворник при виде бесплатного топлес (под футболками Чуб отродясь не водилось белье).
– Проститутка! – злобно гаркнул старик, не в силах, однако, оторвать взгляд от Дашиной четырехразмерной груди.
– Проститутку убивают! – взвыла Галя.
– Нет!.. – вскрикнула дама-директор, увидев, как дед прицелился в девушку.
– М-эу… М-эу… М-эу… – замяукала Пуфик.
– Иу-иу… Иу-иу… – синхронно завыли две сирены. Первым во двор ворвался взъерошенный, заляпанный грязью, орущий милицейский бобик, за ним – ярко-красная пожарная машина.
– Дед, дед, быстро бросай оружие!.. – закричал милиционер, выпадая из окна машины.
Но дед не послушался – быстро выбросил руку вперед и выстрелил в Дашу… длинной и серебристой струей холодной воды. Чуб взвизгнула и обиженно заорала.
В ту же секунду Пуфик с криком полетела вниз, прямо в упругий «гамак», и старший пожарный, еще изучавший в школе историю Великой французской революции, вдруг явственно расслышал в кошачьем мяуканье лозунг «Liberté, Égalité, Fraternité»[7].
– Ну зачем, зачем, ты его провоцировала? – пожурила Маша, уже после того как протокол был составлен. – Зачем ты кричала: «Стреляй, стреляй»?
– А че? Киевиц ведь невозможно убить…
– Зато человека можно арестовать за попытку убийства. Конечно, он вредный. Но он же старик… И ты тоже его разозлила. Ты что, хотела, чтоб он кончил жизнь в какой-нибудь страшной тюрьме?
– А ты предпочла бы, чтоб он убил нашу Пуфик? – пошла в контр-атаку Землепотрясная Даша.
– Но пистолет был игрушечным…
– А ты это знала? Зато я точно знала, что на нас амулеты…
Чуб оттянула ворот футболки, обнажая свернувшуюся за пазухой цепь в виде змеи, кусающей собственный хвост.
– Ка-акие тут интересные вещи показывают! – проскандировал проходящий по Стрелецкой улице высокий парень, заглядывая на ходу в Дашин вырез.
Та ухмыльнулась. Утро осталось позади. Сидеть во дворе не было больше ни смысла, ни возможности – теперь их знал в лицо весь жилой дом. И перед тем как уходить, Киевицы остановились взглянуть на фасад оставшегося не разъясненным здания на Стрелецкой, не слишком щедро украшенного лепниной в стиле Модерн.