Принцесса из провинции - страница 3

Джейн похолодела. Воздух застрял в горле. Листья безжалостно щекотали спину.

— Если хотите что-то сказать, дорогуша, то предлагаю выйти из этих сорняков и заговорить.

Что делать? Бежать, спасая жизнь? Притвориться, что ее нет на террасе? А если он подойдет к кадке и раздвинет ветки? Смущенная до мозга костей, Джейн вышла из-за большого растения.

— Простите, — пролепетала она.

Джейн поняла, что Бобби Коллахен оценивает человека одним быстрым, как удар кнута, взглядом.

— Кто вы? — спросил он.

— Джейн, — ответила она.

— Только Джейн? — Он вскинул темную бровь.

— Разве так не лучше? — Она попыталась взять себя в руки. — Для нас обоих?

— Возможно, но я не люблю быть в невыгодном положении. — Он усмехнулся. — Вы знаете мое имя? Фамилию?

— Да.

— Тогда все в порядке. — Он скрестил на груди могучие руки. — Покончим с этим.

— Джейн Хефнер.

— Хефнер?

— Ничего общего, — покачала она головой. — Я не родственница мужчины, который издает журнал с голыми девушками.

Он засмеялся.

— Вам за это достается, ага?

— Еще как. — С месяц назад у Джейн мелькнула мысль поменять фамилию на Аль-Найал. Но она слишком долго носила свою фамилию и привыкла к ней. К тому же это фамилия матери.

— Итак, Джейн Хефнер, вы часто шпионите за людьми?

— Нет, — совершенно серьезно сообщила она.

— Не думаю, что могу вам верить.

— Это правда. Вы у меня первый. — Слова выскочили сами собой.

Бобби задумчиво сдвинул брови.

— Ваш первый, да? — Ухмылка стала шире. — Ну и как я?

— Ситуация с каждой секундой, что я стою здесь, становится для меня все более унизительной, — простонала она.

— Означает ли это, что вы больше не будете совершать подобные поступки?

— Никогда. Просто я не всегда умею справляться с обстоятельствами.

— И что за обстоятельства? Таинственный приказ? Слежка? Кто-то вас направил? Средневековая инквизиция?

— Инквизиция? — удивилась она.

— Бросьте. — Его глаза засветились опасным голубым огнем. — Человек имеет право знать, зачем за ним пускают «хвост». Даже если это красивая молодая женщина.

Неотразимо привлекательный, сильный, презрительный, слегка грустный, он разглядывал ее. А она, бесстыдно уставившись на него, представляла, что было бы, если бы она коснулась его, пробежала пальцами по его лицу, по упрямой челюсти и шраму над верхней губой. Она пыталась представить, какой он в постели. Стремительный и резкий? Или жгуче-медлительный и расчетливый?

— Так чего вы хотели? — спросил он, прервав ее тайные мечты.

— Ничего, — быстро сказала она. — Впрочем… Вы заинтересовали меня.

— Вот как? — С ленивой улыбкой он уперся спиной в перила террасы.

— То, что вы сказали сегодня вечером, — она робко шагнула к нему, — о своей сестре… Это тронуло меня.

Выражение его лица мгновенно изменилось. Исчезла легкая лукавая ухмылка. Рот превратился в темную тонкую линию.

— А, это не я вас интересую. Вы из жалости пошли за мной. Печальная собака без хвоста, так?

— Не совсем.

— Дорогуша, это я уже видал. Мне не нужна ничья жалость.

Вверху над ними ветер играл облаками.

— Вы поняли неправильно, мистер Коллахен… — Она сделала еще один шаг. — Я не предлагаю вам жалость.

— А что?

Вопрос озадачил ее. Как и выражение его лица. Но ей не удалось определить, что это — гнев или страсть? Чего она хотела от этого мужчины? И тут же поняла, чего, — чтобы он ласкал ее, обнимал, прижимал к себе.

— Я чувствую себя полной идиоткой, — извиняющимся тоном сказала она. — Такого рода приключения для меня внове. Обычно я не преследую мужчин, тем более не шпионю за ними…

— Вот как? — он усмехнулся.

— Я подумала, что вам неплохо бы поговорить с кем-то.

Он без выражения уставился на нее. Под его глазами залегли глубокие темные тени.

— Я знаю, что чувствуешь, когда теряешь близкого человека, — произнесла она негромко.

Он ничего не сказал, только посмотрел на нее или сквозь нее.

— Мистер Коллахен…

— Хотите пива?

— Нет.

— А как насчет виски?

Она покачала головой. От его близости, от его запаха сердце подпрыгнуло к самому горлу.

— Нет.

Он пожал плечами, затем вдруг сделал шаг, взял ее за руку и притянул к себе.

— Хотя бы это, полагаю, я могу сделать.

У Джейн не было возможности подумать, тем более — отреагировать. Бобби Коллахен нагнул голову и завладел ее губами. В его поцелуе не было медленной нежности. Одна бушующая страсть, волчий голод и пугающая требовательность. Первый раз в жизни Джейн почувствовала, как она буквально теряет рассудок. Он был невероятно высок. И Джейн, несмотря на свои сто семьдесят три сантиметра, приходилось вставать на цыпочки. Она потянулась к нему. Бобби зарычал и углубил свой поцелуй. Обхватив ее за талию, он склонился ниже и ворвался языком в ее рот.