Приобретут весь мир - страница 18

В этом сеансе не было ничего убедительного. Но Ланни записал всё, как он обещал отчиму. Парсифаль настаивал на том, что многие вещи, которые в то время не казались убедительными, могут оказаться таковыми в свете более поздних событий. Сам Парсифаль никогда не сомневался в реальности духов. Они прекрасно вписывались в его теорию о том, что фундаментально все разумы были едины, а время и пространство были иллюзиями наших чувств. Таким образом, он поощрял духов и ладил с братской любовью с вождем ирокезов, который их пас и был для них превосходным переводчиком. Но Ланни никогда не мог отказаться от представления о том, что эти сообщения могут быть продуктами подсознания его самого и других. Он утверждал: «Я знал, что Лорел была в Нью-Йорке, и я знал, что она пишет, и Лорел знает все о своей бабушке». Тем не менее, было бы интересно рассказать Лорел об этом сеансе и выяснить, появился ли дух ее бабушки в Нью-Йорке!

Эти события были послушно сообщены матери Ланни, но ее реакция не имела никакого отношения к метафизике. Бьюти Бэдд спросила: «Ты переписываешься с Лорел Крестон?»

— Я написал ей записку, чтобы сказать ей, что я сбираюсь в Нью-Йорк.

— Она тебе написала?

— Почта в настоящее время ненадёжна, и может меня что-то ждёт в Лондоне.

Это было очевидное уклонение, и Бьюти Бэдд жила в мире дольше, чем ее сын, и ее не мог обмануть ни один из его трюков. — «У тебя вообще есть письмо от нее?»

— Просто короткая записка, дорогая, о том, что она устроилась и работает. Она поблагодарила меня за наше гостеприимство и сказала, что она написала тебе то же самое.

— Я получил эту записку. Она, по-моему, умная женщина, и твоего сорта. Насколько ты в ней заинтересован?

— Меня она очень интересует как писатель, и как медиум, но я в неё не влюблён, если это то, что ты имела в виду. Он прекрасно знал, что она всегда имела в виду.

— Ланни, я не понимаю тебя. Ты держишь в секрете от своей матери, и в чем причина?

— Упаси боже, дорогая старушка, ты не можешь понять, потому что ты этого не хочешь. Меня интересует моя работа, и я не хочу жениться. Я попробовал это однажды и обнаружил, что это подходит тем, кому это нравится, но это не для меня.

Бьюти сказала все возможные слова, которые всегда говорила по этому поводу, но это не удержало ее снова повторить все это. Ланни поцеловала ее на ее округлую щеку и тихонько погладила ее под широким подбородком, который огорчал ее, когда она смотрела в зеркало. «Зачем мне жена», — спросил он, — «когда у меня есть мать, чтобы рассказать мне все, что мне нужно знать?»

Разумеется, ни одна женщина не собирается клюнуть на такую настолько прозрачную уловку. «Скажи мне», — продолжала Бьюти, — «ты переписываешься с Лизбет Холденхерст?»

— Я написал ей своеобразное письмо с выражением благодарности за гостеприимство, и несколько раз я писал ее отцу. Я должен был это делать, в связи с картинами Дэтаза, я рассказывал ему новости из Европы, которые, я думаю, заинтересуют его.

— Почему бы тебе не написать Лизбет?

— Потому что я не хочу поощрять её воображение. Я её не люблю, и не полюблю, и она должна понять это и найти себе подходящую поклонника в Балтиморе.

— Вы когда-нибудь говорили Лорел, что ее кузина влюблена в тебя?

— Конечно, нет. Во-первых, Лизбет никогда не говорила мне, что она влюблена в меня…

— Ее отец сказал тебе!

— Да, но отцы могут ошибаться, и так или иначе это их секрет. Если они хотят сказать Лорел, это зависит от них.

— Лорел направляется в Балтимор, ты знаешь?

— Она не упомянула об этом. Я сказал ей, когда она была здесь, что я никогда не говорил Лизбет или ее семье, что встретил Лорел в Германии.

— Почему ты этого не сделал?

— Я никогда не был уверен, ладят ли эти две семьи. Лорел своего рода бедная родственница, ты знаешь, и Холденхерсты придают слишком большое значение своему богатству. Идеи Лорел отличаются от их и антагонистичны во многих отношениях.

— Ты думаешь, что они будут с ней ссориться по этому поводу?

— Я точно не знаю. Лизбет Холденхерст — всего лишь ребенок, но она — ребенок, которая всегда делала, что хотела. Было это правильно или неправильно. Я думаю, что она будет расстроена, потому что я не поднял этот вопрос в Балтиморе. Я подумал, что если она услышит, что я встречался с её кузиной в Германии, и здесь, в Жуане, который она считала таким восхитительным местом, у не могут не возникнуть те же мысли, что и у моей собственной матери. Что нельзя проводить парапсихологические эксперименты с женщиной или читать ее рассказы в журналах, и не влюбиться в нее. Она может расстроиться и, возможно, озлобиться.