— Тише! У меня разойдутся швы!
Зуав увидел замасленную лампу у потолка, свет понемногу обрисовывал контуры пространства вокруг. Это была комната, заваленная грязными матрасами, у стены стояли ржавые сетки от кроватей.
— Тише! Вот так, — его направлял голос Босха.
Зуав опустил взгляд и увидел перед собой обнаженное женское тело, красиво выгнув спину, она одной рукой упиралась в матрасы, второй держалась за правый бок.
— Не спеши, не спеши, тише, вот так, вот так, — повторяла она шепотом в такт движению.
Зуав продолжал до тех пор, пока Босх не стала стонать. Его стон становился все громче и громче, Зуав от испуга остановился, и теперь Босх сам бился об него, неистово крича и выталкивая из комнаты.
Повернув голову, Зуав увидел яркий свет в дверном проеме, за своей спиной. Босх словно таран, с каждым ударом неумолимо продвигала его к свету.
Зуав пытался схватиться за стену, расставить руки, но больше не ощущал их. Он почувствовал, как что-то липкое обволакивает его тело со всех сторон и сжимает, словно он оказался в тесном и скользком туннеле…
Зуав стал снова проваливаться, но движение теперь было плавное, мягкое, как будто ласковые руки матери, опускают его маленьким в колыбель.