Присяга леди Аделаиды - страница 12

Леди Дэн, вне себя от изумления, смотрела через балюстраду на Рэвенсберда, который приподнялся, поднял глаза и погрозил кулаком своему барину. Но он, кажется, не видал дам.

— Берегитесь, капитан Дэн! — сказал он, и слова его срывались с губ злобным, шипящим тоном. — Я не забуду этой обиды, пока не отплачу за нее.

— Великий Боже, Гэрри! — воскликнула леди Дэн, когда Рэвенсберд исчез среди толпы разинувших рот слуг, которых шум заставил собраться внизу, — что все это значит? Что сделал Рэвенсберд?

— Не беспокойтесь, матушка. Он не будет больше нарушать спокойствия в замке, я отказал ему.

— Отказал Рэвенсберду?

— Злая собака! — закричал капитан, который никак не мог преодолеть своего бешенства.

— Но что же он сделал? — повторила леди Дэн.

— Он хотел обмануть меня, а когда я хотел принудить его сказать мне причину, заставившую его наговорить мне лжи, он… Я никак не могу повторить этого, я убью его, если повторю!

Капитан повернулся и ушел в свою комнату, оставив леди Дэн и леди Аделаиду делать какие им угодно заключения.

Ричард Рэвенсберд, так же мало объясняясь, как его господин, прошел мимо удивляющихся слуг через маленькую переднюю в коридор. Он не говорил ни слова, лицо его было смертельно бледным, ноздри шевелились. Только один раз, подходя к воротам, он обернулся и попросил лакея собрать его вещи и отправить их в гостиницу «Отдохновение Моряков». В эту минуту на сцену явилась Софи, требуя объяснения, но Рэвенсберд махнул рукой, чтоб она ушла. С настойчивостью своего пола она схватила Рэвенсберда за руку, и тогда он сказал ей, что она получит от него известие в этот день, и высвободился от нее. Ничего более не могла она добиться от него, хотя проводила его за ворота и стояла там, пока он не скрылся из вида.

Герберт Дэн все сидел верхом на калитке, совершенно устав, как надо было предполагать, от болтанья своими руками и ногами. Появление Рэвенсберда, на лице которого выражалось явное бешенство, было для него приятным развлечением.

— Что случилось, Рэвенсберд?

Тот остановился и прямо посмотрел в лицо Герберту Дэну, придавая особенное выражение каждому слову.

— Меня выгнали из замка, сэр.

— Выгнали из замка? — с удивлением повторил Герберт Дэн. — Кто? не милорд? — прибавил он, стараясь придать голосу шутливый тон.

— Я был постыдно выгнан из замка, несмотря на мою продолжительную службу, пинками сброшен с лестницы при леди Дэн и слугах, — повторил Рэвенсберд. — Это сделал мой господин. Но пусть он остерегается, я клянусь, что буду отмщен. Есть некоторые обиды, сэр, которые может смыть только одна месть. Это одна из таких обид.

— За что же это? Чем вы его оскорбили? — спрашивал удивленный слушатель.

— Я старался оказать ему услугу, и мои дружелюбные слова — а они были дружелюбны — были поняты в дурном смысле. Пусть он остерегается, говорю я.

Рэвенсберд пошел дальше, не ожидая ничего более. Герберт Дэн посмотрел ему вслед, будучи не в состоянии опомниться от удивления. Хлыст с серебряным набалдашником теперь лежал неподвижно.

— Оскорбить такого человека даром с рук не сойдет, — сказал он. — У него лицо помертвело от гнева. Я думаю, что мистеру Гэрри следует остерегаться.

Между тем, лорд Дэн, до ушей которого дошел скандальный шум, призвал сына к себе и потребовал объяснения. Но капитан Дэн наотрез отказал сообщить подробности.

— Рэвенсберд поступил постыдно и получил по заслугам, — сказал он, и ничего более отец не мог добиться от него.

Полковник Монктон пришел ко второму завтраку. «Жемчужина» была готова к отъезду и ждала вечернего прилива. Лорд Дэн осведомился, когда она выйдет в море, и полковник отвечал, что, как он полагает, она снимется с якоря около девяти часов. Он просил капитана Дэна отобедать с ним на яхте в семь часов, и капитан обещал.

Оба друга вышли вместе после завтрака, и леди Аделаида, стоявшая у окна гостиной, видела, как они шли. Капитан Дэн показывал своему другу окрестности, повел его в развалины капеллы, указал на ступени с небольшой площадкой внизу, где он и его брат прикрепляли свою лодку. Друзья спустились с этих ступеней и продолжали идти к деревне по узкой тропинке, по которой обыкновенно ходили таможенные караульные, и расстались у яхты, потому что капитан Дэн сослался на то, что ему надо быть в другом месте.