Притча о слепых - страница 4

     Первым добровольцем оказался бургомистр. Чинуша бравурно выскочил на помост, низко, едва не ударяясь лбом о свежие доски, поклонился герцогу, несколько минут расцеловывал перстень на руке его высочества и лишь потом повернулся к толпе. Бургомистр демонстративно достал из-за пазухи кошель с монетами и бросил в сундук. После этого придворный маг взмахнул волшебной палочкой, призвал заклинание духовных скреп и превратил добровольца в коротконогого, вислобрюхого хряка с плешивой щетиной. Свин довольно похрюкивал и с ним в унисон стала хрюкать толпа. Покаещёлюди расступились, образовали живой коридор и позволили бургомистру пройти в специальный загон.

     Следующим вызвался крикливый глашатай. Профессиональным голосом учёного зазывалы, он перекричал гомон толпы и выбрался на помост. Ритуал был всё тот же – тощий и седеющий франтик оторвал от сердца кошель с монетами и оплатил превращение в визжащего свинтуса.

     Пришло время стражников превращаться в дрессированных кабанов. За ними шёл бородатый поп в длинной рясе. Затем на помосте показались актёры и менестрели. Следом почтенные пенсионеры и заслуженные бездельники в ватных колпаках и фуфайках. Народ подбирался к помосту целыми группами, чтобы поскорее расстаться с монетами и занять почётное место в загоне для свиней. Не успел Валь опомниться, как площадь полностью опустела.

     — Юна, постой, — едва успел он схватить девушку за руку, прежде чем она выбралась на помост.

     — Что ещё? — раздражённо оглянулась она.

     — Останься со мной. Неужели тебе хочется быть свиньёй?

     — Какой же ты всё-таки глупый! — фыркнула девица, оттолкнула Валя и в несколько шагов оказалась рядом с герцогом, чтобы спустя мгновение превратиться в симпатичную розовую свинку с красным ожерельем на шее. Юна несколько раз укоризненно хрюкнула на бывшего мужа, а потом, виляя хвостиком, гордо заняла своё место в загоне свиней. В городе остались только Валь, герцог и маг.

     — А ты, дуралей, неужели отказался от чуда? Стража! — выкрикнул герцог, но оглянувшись, вспомнил, что вся его стража похрюкивает в загоне, и немного смутился.

     — Оставьте его, ваша светлость, — отмахнулся от Валя колдун. — Этот человек проклят. Он и сам ещё не понимает, какую совершил глупость, ибо не существует для человека большей пытки, чем существование в обществе настоящих свиней. Он сам себя покарал.

     Герцог был вынужден согласиться с доводами придворного мага. Вместе они погрузили в карету сундук с монетами горожан и уехали восвояси. Валь ещё какое-то время погрустил, глядя на скотный загон на месте городской площади, и пешком вернулся на свою пасеку. В городе не осталось ни единого человека, и только поросячий визг разносился на много миль вокруг, напоминая о былых временах, сытых обедах и шумных ярмарках.

      Конец