Прививка от невежества - страница 37

“Какой позор, — подумал я. — Даже не помню имен.” Больше всех потешалась Рыжая, клятвенно заверяя меня, что в пьяном виде я настоящий герой. Поднесенный стакан выпил с готовностью, зная, что будет легче. “Только полегчает, сразу бежать,” — думал я. Алкоголь медленно входил в мозг.

— Ну что, Рыжая? — успокоившись, сказал я. — Рассказывай все.

Оказывается, так и получилось. Эти три девушки, порождение свободы, были в состоянии позволить себе вольность, вот и позволили. Через какое-то время Рыжая вцепилась губами в моего вытатуированного школьного дракона. Она тихо стонала, горячо дыша ему в пасть. Я протянул руки и прижал к себе тоненькую девочку с маленькой грудью. Потом оторвавшись от них и уже легко вскочив, разгоряченный и возбужденный, пил прямо из бутылки, стоя у бара. Они, хохоча, вырывали ее, делая каждая по глотку. Необычные силы смешались — сила школы, огромная сила женщин, молодых и жаждущих, мой огонь, разжигаемый алкоголем.

Из чистой общины я вырвался в черные города, попробуй здесь быть мастером второй степени. Хочется верить, что хоть в чем-то не опозорил знания, даденные общиной. Наверное, для того, чтобы не умер от позора, чтобы старушка-гордость, одна из самых мерзких старух, не раздавила своей корявой рукой сердце, Учитель дал двух кореянок. Спасибо им, научившим меня быть воином. Эти знания очень пригодились. Похоть разбудила в моем теле мужскую силу. Ян выплескивался толчками, обжигая женщин, визжащих от восторга. Долго еще потом носил на себе следы их острых зубов. Мы даже не заметили, как заснули.

Второе пробуждение было таким же. Ничего, кроме вина и безудержной любви. Мозг затуманился, я совершенно уже не мог соображать, комната плыла перед глазами. Неудержимая энергия выплескивалась сквозь тело. Тело и энергия потеряли контроль друг над другом. Собравшись с последними силами, заставил себя прочесть два заклинания. Читал правильно, слова сочетая с вдохом и выдохом. Тогда впервые четко осознал: во мне два человека. Но главное было не совсем понятно — каким желаю быть.

Сперва сделал вид, что заснул, а через время заставил себя заснуть. Проснулся первым, шатаясь, старался делать все тихо. Одевшись, выскользнул из дома и с удивлением обнаружил, что за городом, в каком-то лесу. Вот и пришлось идти к дороге, останавливать машины, пугая водителей вопросами: где я и могут ли они отвезти меня в город. Мужчины уезжали сразу, даже не выслушав мои жалобы, их не прельщала моя корейская энергетика. Отчаяние начало сводить тело судорогой. Махнув на все рукой, я сел посреди дороги.

“Никому ничего не нужно,” — схватившись за голову, думал я. Что нужно в городе от сохраненных древностью знаний: не быть больным, вылечиться для того, чтобы жрать снова. Пищевая наркомания в городе поразила меня. Для того, чтобы ощутить вкусовые эмоции, люди нажирались до помутнения в мозгу и, только становилось легче, начинали поглощать снова. Это было одно из самых доступных удовольствий, потом заболевали, приходили ко мне, чтобы вылечиться и продолжать, потом — снова ко мне. Получался какой-то демонический круг.

Второе удовольствие было для меня вообще непонятным. Мужчины — хотели, но не могли, женщины — хотели, но не могли, потому что не с кем. И тогда женская сила поворачивалась к женской силе. Это пугало потому, что являлось доказательством прямой гибели человечества.

К тому времени, когда сидел посреди дороги, я уже несколько лет пробивался в окружающую меня медицину. В городах она была злобной и денежной, никому не принося облегчения. В институты и больницы пробиться было невозможно, и даже в Минздраве мне посоветовали сидеть спокойно дома, а кого нужно вылечить — пришлют. Невозможно ничего изменить, все удобно текло в уже проложенном русле: никому не нужны серьезные изменения — так много денег вложено в лжемедицину. И поэтому приходили ко мне лечиться врачи со всевозможными научными званиями и, вылечившись (разве мог я им отказать), шли по-своему лечить своих больных. Положение было безвыходным.

Рядом со мной резко затормозила машина. Взвизгнули тормоза, хлопнула дверь, и я поднял голову. Высокие сапоги, очки и прозрачная косынка на голове.