Привычка убивать - страница 10

— Да, меня тетя Куава пиожками коумиуа! — похвастался Витя. — Я маму ходиу встъечать и забъудиуся.

— Странно. — Женщина взяла пса на поводок. — А чего ж она мне вчера не позвонила? Когда Витька долго гуляет, она всегда мне звонит. Он к моему Лешке в гости ходит… Вон их подъезд. Второй этаж.

— Спасибо. Большое вам спасибо, а то я уже хотела его в милицию вести.

— Да не за что… — Женщина удивленно пожала плечами и медленно побрела в другую сторону.

То, что все вокруг улыбаются, начало раздражать уже через полчаса. Девка на таможне копается в твоих трусах и улыбается. Офицер проверяет визу, и лицо его светится такой улыбкой, как будто ты его близкий родственник, да еще привез ему дорогой подарок. Какому-то деду на ногу наступил, а он смотрит на тебя и лыбится, как будто вставной челюстью хвастается.

Нет, не так, сначала это очень радовало Чубаристова, но очень скоро начало просто с души воротить. А все потому, что начали болеть скулы. Когда улыбаются тебе, и твое лицо в ответ невольно растягивается в глупой улыбке.

— Ужас. Прямо комната смеха какая-то. Столько одновременно улыбающихся людей у нас только в Кащенке найти можно, — высказал он офицеру таможни, продолжая улыбаться, закинул на плечо сумку и зашагал к выходу из аэропорта.

Таксисты стояли строем перед дверями и встречали гостей Соединенных Штатов приветливыми, лучезарными улыбками. Даже захотелось на метро прокатиться. Но тут Виктор заметил одного с ужасно злой физиономией и сразу направился к нему.

— Экскьюз ми. Кен ю?..

— Садись, конечно. — Мужик пожал плечами и спрыгнул с капота.

— Русский, что ли? — удивился Чубаристов.

— Это ты русский. А я американец. Куда поедем? В гостиницу или сразу по магазинам? Стриптиз тут с шести вечера, сразу предупреждаю. — Таксист сел за руль.

— Жаль. Тогда в гостиницу.

Гостиница, в которой для Чубаристова забронировали номер, была совсем не далеко. Добрались всего за полтора часа, час из которых проторчали в пробке.

— Слушай, а че ты сюда подался? — спросил вдруг Виктор через двадцать минут после того, как таксист заглушил мотор. — Дома с таким же успехом мог тачку водить. Там сейчас таксисты знаешь сколько зарабатывают.

— Не знаю. — Мужик зевнул.

— Много. Примерно столько же, сколько и ты. Только там это деньги, а здесь так, копейки. Тебя как зовут?

— Послушай! — Мужик резко обернулся и зло посмотрел на разговорчивого пассажира. — Давай сразу так договоримся: хочешь болтать — болтай. Только это двойная такса. И что у вас у всех за манера — если ты русский, то обязательно нужно со мной фамильярничать. Да насрать мне, что там у вас творится. Теперь тут мой дом. Смотался я оттуда — и нисколько не жалею. Жалею только, что раньше не смотался. И запомни — никакие мы с тобой не земляки. Мои земляки все в Бруклине живут, а ты турист, иностранец, приехал сюда шмоток жене и детишкам прикупить. Все. Вон там под сиденьем журнальчик, можешь почитать, если скучно.

И все. Отвернулся и уставился в капот стоящего впереди автомобиля. Чубаристова аж перекосило от злости. Скажи ему кто такое в Москве, он бы ему показал. А тут что? Тут ты посторонний, хоть тебе все и улыбаются.

Распаковав вещи и помывшись в душе, Виктор сразу сел за телефон. Назначил встречу с фэбээровцами, заказал обратный билет на послезавтра и сделал еще пару звонков. Часа три можно было передохнуть. Накинув куртку, Чубаристов вышел из номера.

А вот на улице никто не улыбался. Все бежали сплошным потоком, не замечая ничего вокруг. И каждый был сам по себе. Никто ни на кого не обращал внимания. Как только Чубаристов сделал пару шагов от гостиничного порога, его чуть не сшибла с ног орава подростков.

— Идиоты, блин. И куда только милиция… Тьфу, блин.

На перекрестке к нему вдруг подскочила какая-то тетка с огромным баулом и подергала за рукав. Когда Чубаристов оглянулся, быстро забормотала по-английски:

— Кожаные куртки не нужны? Турецкие. Очень хорошие и очень дешевые.

— Что? — на минуту Виктор даже опешил.

— Есть разные размеры. Мужские и женские. В магазине стоят в два раза дороже.