Приятный на вид (СИ) - страница 11

стр.

***


Фитнес-цент представлял собой огромное здание, включающее множество залов, а также помещения дополнительных сервисов и служб, включая раздевалки, душевые, комнаты ожидания, массажный кабинет и кафе-бар.


Джон переоделся в спортивный костюм и поднялся по лестнице на второй этаж, где были расположены тренажёры для кардионагрузок. Из колонок установленных в углу зала доносилась песня: A-Trak — Ray Ban Vision.


Среди тренирующихся людей он заметил Монику на беговой дорожке. Впервые он видел её такой: без грамма косметики, в серых спортивных штанах, синей майке и массивных серых кроссовках с синими полосками. Её майку уже пропитал пот, и это было видно даже на темной ткани. Она двигалась в расслабленном темпе, её аппетитная грудь эффектно подпрыгивала. Волосы девушки были собраны в конский хвост. Она была естественной и простой. Именно такие девушки ему нравились! А не тот её вызывающий образ сексуальной байкерши, одетой в кожу с шипами, позволяющей себе излишне откровенные наряды и так иногда злоупотребляющей макияжем, что лица было толком и не разглядеть.


Джон невольно почувствовал к ней больше, чем просто дружескую симпатию. К тому же он знал, что она давно в него влюблена. Она тоже была ему небезразлична, но он никогда не смешивал личную жизнь и работу, поэтому держал с ней дистанцию. Он ей всегда говорил, что она его единственный друг женского пола и заботился о ней, как о сестре. Хотя в душе понимал, что врёт сам себе.

Джонни рассуждал о том, что если Моника не та самая, он переспит с ней, остынет и вместе с тем разобьёт ей сердце. Потеряет клиентку и друга в одном лице. Но сейчас у него нет другого выбора. На кону стоит его жизнь. Страшно представить, что с ним могут сделать за его долги.

«А она идеально подойдёт на роль жены», — подумал он.


Закончив упражнения на беговой дорожке, Моника решила потренировать удары на боксёрской груше. Она достала из сумки синие эластичные боксерские бинты и обмотала левый кулак. Как только девушка стала обматывать вторую руку, её побеспокоил телефонный звонок. Она достала мобильник из сумочки и увидела на дисплее незнакомый номер.


— Алло.


— Добрый день. Меня зовут Джессика Смит. Я менеджер Майка Блэка. Я хочу передать вам его извинения за грубое поведение с его стороны. Он был пьян, даже малая доза алкоголя превращает его в неконтролируемого зверя. Ему очень жаль. Он просит вас о встрече, чтобы лично извинится, и ещё он готов удвоить гонорар за книгу, если вы снова согласитесь её писать.


«Хм… В два раза больше денег? Да никакие сокровища мира не заставят её встретится с этим моральным уродом!» — подумала Моника.


Не ответив, она просто сбросила звонок. Выключив телефон, она обмотала правую руку и направилась к боксёрской груше.

На неё нахлынули воспоминания о Майке, и она невольно до боли в костяшках сжала кулаки. Тот инцидент в студии был для неё самым унизительным моментом в жизни. Её переполняла дикая ярость, и она изо всех сил начала лупить по груше. Моника всегда считала, что злость — лучший тренер. Потому она решила направить это негативное чувство на путь самосовершенствования. Шатенка, с помощью мощных ударов, стала выплёскивать те ядовитые чувства, что накопились, представляя перед собой наглую физиономия рокера.


— Моника! — раздалось голос за спиной девушки. — Не ожидал здесь тебя встретить.


Шатенка повернулась и опешила. Перед ней стоял Джон. Он невозмутимо смотрел ей прямо в глаза, и сердце Моники забилось чаще. Она почувствовала себя не в своей тарелке, ей не хотелось, чтобы он видел её в таком виде: без косметики, раскрасневшейся, с потрепанными волосами и значительно вспотевшей.


«Вот черт! Как он здесь оказался!» — подумала девушка.


— Джонни, — единственное, что она смогла произнести.


Мужчина, как всегда, был хорош собой: стройный, сильный, загорелый! Он эффектно выглядел в обтягивающей тонкой майке, через которую выделялись рельефные кубики пресса. Особое внимание привлекали его накаченные руки.


— Ты чем-то расстроена? Ты с такой яростью колотила эту грушу. Или это из-за того рокера? — в голосе послышались нотки беспокойства.