Приятный на вид (СИ) - страница 5

К встрече со знаменитым рок-музыкантом она тщательно подготовилась: перечитала несколько раз информацию о нём в интернете, посмотрела видео-интервью и фотосессии, прослушала все его песни и даже глянула два фильма с его участием, несмотря на то, что в одном из них у него была там всего лишь маленькая эпизодическая роль.

Он не казался ей особенно выдающимся, ведь всё, что он имел, было заслугой его богатых родителей — всемирно известных актёров. У Майка было обычное детство избалованного сынка богачей. Он привык к VIP-классу и эксклюзивной одежде. В прочем Моника это не осуждала, она сама была из его круга, «Золотая девушка» — так многие называли её. Большую часть своей жизни она посвятила вечеринкам, посещению магазинов и круизам на чьей-то яхте. Она великолепно смотрелась со стаканом дорогого шампанского в руках и бриллиантами на шее, поддразнивающая своих поклонников.

Но после смерти родителей, которые погибли в автомобильной катастрофе пять лет назад, у Моники начались финансовые трудности. Деньги и акции достались её старшему брату, а она получила в наследство особняк. Так что её единственный источник дохода — это книги.

Но что её пугало в рокере, так это слухи о его невыносимом характере: он устраивал разгромы в номерах гостиниц, вступал в драки с навязчивыми журналистами, отменял концерты без причины, из-за чего приходилось выплачивать огромную неустойку, менял девушек как перчатки. Все люди из его окружения считали его высокомерным хамом, нагловатым, самоуверенным и иногда настойчивым до тошноты.

Но вот дверь открылась — вошёл Майк, вокалист, cоло-гитарист и лидер группы. Рок-певец был высоким мужчиной с литыми мышцами и загорелой кожей. Одетый в кожаные брюки, увешанные цепями, косуху и кроваво-красную майку. В ушах болтались серьги-колечки, а на руках — множество кожаных браслетов с шипами и заклёпками. Природа наделила Майка необычайной красотой. Черные как смоль волосы, особый разрез чёрных глаз, пухлые чувственные губы. У него были такие густые черные ресницы, что казалось, будто он подвел глаза. В нем было что-то неестественное, располагающее и отталкивающее одновременно. Он был приятен на вид, но интуиция подсказывала Монике, что лучше от такого человека держаться подальше.

Не извинившись за опоздание, он прошёл мимо Моники, даже не взглянув на неё, и направился к парням-музыкантам. Майк взял в руки гитару и, сыграв пару аккордов, встал перед микрофоном и сказал:

— Начали!

По команде заиграла музыка. Рок гремел, срывая перепонки, но не отталкивал, а привлекал, взбадривал, зажигал. Голос Майка был невероятно сексуален. Он пел:

Где ты бродишь, моя хулиганка?

С кем ты ночи проводишь теперь?

Что сейчас у тебя за приманка?

Скольких ловишь на страхе потерь?

Скольким даришь пустые надежды?

Скольким лестью ласкаешь сердца?

Буду верить, ты та же, как прежде,

Та, чьего не забыть мне лица…

(Автор текста: Галечка Титова)

Моника выбивала пальцами на столе ритм в такт песни и поглядывала на Майка из-под бровей. Она вальяжно расположилась в кожаном кресле, грациозно закинув ногу на ногу.

Сделав минутный перерыв между песнями, Майк впервые посмотрел на Монику. Он замер на месте, оценивая её внешний вид. Она оказалась именно его типажом.

Среднего роста, с молочно-белой кожей, одета в чёрный пиджак с рукавами до локтя и красную юбочку, открывающую стройные ножки. Очень аппетитная: стройная, с высокой спелой грудью и тонкой талией.

Но больше музыканта притягивало личико, было в нем нечто утонченное и в тоже время невинное. Тело явно выдавало в ней женщину, но вот лицо и этот хмурый взгляд серых глаз… «Дитя, » — подумал он. Припухлые губы были покрыты прозрачным блеском, отчего казались ещё больше.

Исполнив ещё пару песен, Майк показал звукооператору жест «крест», означавший, что на сегодня всё. Тот взял сигареты со столика и покинул комнату.

Музыканты по очереди выходили с акустического модуля и присвистывали, завидев Монику.

С каждым из них она познакомилась, обменялась рукопожатием, перекинулась парой фраз и получила лестный комплимент о своей фигуре. Со всеми, кроме Майка. Моника заметила, как он всё это время на неё смотрел: взглядом, точно у акулы, приметившей обед.