Признание. Стихи - страница 6
С тобой – мытарство и позор,
Рассветный хлад и небо без улыбки,
А ты, зрачками въевшись в даль,
Терзаешь лунный календарь:
Не велика ль цена одной ошибки?
Встань и иди – без отдыха и снов.
Мир для тебя – бездомная пустыня.
Иди и знай, что из грехов
Всех тяжелей карается гордыня».
1995 г.
Стена
Стена над гравием —
Гранитная стена,
Резными гранями
Поверх рассечена.
Стена над городом —
Огромная стена,
Стоячим воротом
Размыла высь она.
Сквозь не пройти,
Не перепрыгнуть вскачь.
Стенанья за стеной,
А перед – плач.
1995 г.
«Я подошёл к разомкнутой черте…»
Я подошёл к разомкнутой черте.
Дискант ночей звучал нервозно,
И дирижабль-виолончель
Парила в небе грациозно.
Ковчег диагонально плыл
В пространстве родниковочистом —
Рисунок обозначен был
Проворной кистью жидким бистром.
Маяк решетчато мерцал,
Лицо лаская осторожно.
Подсолнух вкрадчиво шептал:
«Назад вернуться невозможно».
1995 г.
Верь мне!
Рассеку, как воск, скалу,
Смальтой высветив скулу.
Где ни сыщешь – верь мне!
Золотым дождём прольюсь,
В танце кровель растворюсь.
Где ни сыщешь – верь мне!
Звонким ветром взмою вдаль,
Затянув небес вуаль.
Где ни сыщешь – верь мне!
Вмиг мангустом обернусь,
На каменьях растянусь.
Где ни сыщешь – верь мне!
Зацеплю судьбы лозу,
Кармы прут перегрызу.
Где ни сыщешь – верь мне!
В мир мечты взломаю дверь.
Умоляю, только верь.
Где ни сыщешь – верь мне!
1995 г.
Мера
Мера таланта – мечта,
Суть – мера слов,
Мера души – красота,
Мера поступков – рок.
Мера земли – твердь,
Тела мерило – прах,
Мера войны – смерть,
Мера сомнений – страх.
Путь – идущего мера,
Мера творимого – новь,
Мера живущего – вера,
Мера надежды – любовь.
1995 г.
Апокалипсис
(причитания сатаны)
«Низвержен клеветник братий наших».
Откровение Иоанна Богослова
Конверт перед тобою. Славно!
Ужель прикажешь мне молчать,
Когда перстом отвесным плавно
Седьмую снимешь ты печать?!
Нет, Агнец, мир кромсать негоже
На белый цвет и чёрный цвет.
Сосуществуем… Ну и что же?
Велось так миллионы лет.
Зачем нарушил равновесье,
Зачем ты хочешь разделить
Печаль и радость, шум и песню,
Грех и мечту, иглу и нить?
Конь бел и всадник с диадемой —
Твой вестник первым прискакал.
Твердь в потрохах, разжаты клеммы,
Громы вопят, эфир как вал.
А над землёю пролетают
Смерть, Голод и Война. Тут слышу:
Хиникс за динарий – хвалёная цена!
Тотчас сбираю, что сгорело,
И отправляю в свой удел.
Зверь встал на пьедестал.
За дело! Урожай поспел.
Затмилось солнце, пали звёзды,
И горы прочь сбежали с мест.
Луна, как кровь, слетели шторы
Небес, обозначая крест.
Семь ангелов трубят исправно.
Полк саранчи и Авадон
В её когорте главный;
Земля измята, как картон,
В пещерах – холод замогильный,
Деревья – слепки коромысел.
Восстал из бездны Ангел сильный,
Глаголя: «Время скрыло смысл».
Всё в лицемерье утопает,
Змеится, вьётся налегке;
И продают, и покупают
С позорной метой на руке.
Ошибся ты, создав Адама.
Он был лишь первый негодяй,
Кто телом убоявшись срама,
На мир сменял блаженный рай.
Кто вслед за мною не увлёкся?
Вспомянь знакомы имена:
Иуда предал, Пётр отрёкся,
Сомненьем одержим Фома.
Осквернены столпы религий —
Надежда, Вера и Любовь.
Кругом – мой образ многоликий,
Над всем моя воздета бровь.
Мерцают свечи у хоругвей,
А в их сердцах – темным-темно.
Лгут, каясь, временем поруганы,
И вновь порока пьют вино.
Взгляни с небес на пир кровавый,
На тот вертеп, что ты создал.
Кого венчал ты горней славой,
Кого ты рьяно защищал?!
Ворвусь в тонкослоисты грены,
Твой игнорируя запрет,
Гарцуя в рупоре Вселенной:
«Виновны все! Спасенья нет!».
Возмездие – тотальная свобода,
Где попран совести закон.
Против Тебя стяну народы,
Духовный бой – Армагеддон!
Твоих коснулся я окраин —
Сразил Архангел Михаил.
Мессия, Ты меня подставил!
Вину Творца Ты мне пришил!
Вот я низвергнут чёрным клином,
Посажен на созвездий кол.
Чу! Остропламенным сапфиром
Сияет Твой престол.
1995 г.
Моление о чаше
«…я из чаши пил больше, чем по лицу текло».
И. Бродский
Ты видишь,
ввысь простёртая рука
вздымает чашу,
в небесах тисненную.
В ней мутной рябью тают облака,
зарёю маковой
в кайме окровавленные.
Ты видишь,
Я в смятении приник
полоской базы
к световым колоннам.
Листва шуршит,
Твой созерцая лик,
прохладой насыщая
склоны, что уведут
Меня отсель
в туманный путь.