Признания без пяти минут подружки (ЛП) - страница 52
Тупость. Взрослые могут быть настолько тупыми, когда доходит до таких вещей. Им нужно придумать способ получше, чтобы справляться с чем-то подобным.
Перекидываю сумку через плечо и выхожу из зала в толпе как раз вовремя, чтобы увидеть Джейми. Он поднимает подбородок в знак приветствия, и хоть меня и успокаивает, что мы не игнорируем друг друга, мне сейчас сложно улыбаться. Он указывает направление, в котором идет, и я вижу Конрада, выскальзывающего во внутренний школьный двор. Джейми идет за ним, но ему нелегко пробираться через море учеников. Нас уносит в разных направлениях, и он исчезает, а я не успеваю принять решение – идти за ним или нет.
На пути из «Morton's» к Трейси мы почти не разговаривали. Я была слишком смущена – не совсем понимала, что все–таки произошло. Не поняла я и потом, когда лежала без сна на низенькой кровати Трейси, слушала, как дышит в своем безмятежном сне любимая знаменитость старшей школы, и разбиралась во всех его словах, осознавая, что все равно ничего не стыкуется. Джейми думает, что он должен Деладдо, поэтому они для него в приоритете. Но сколько это продлится? Вечно?
И почему Джейми чувствует вину из-за мистера Деладдо, учитывая, что этот человек вытворял со своей семьей? Если он причинял им боль, разве им не лучше без него?
Что я упускаю?
Я подхожу к доске объявлений около театра, где Стефани и Холли уже держатся за руки и скачут вверх–вниз от возбуждения, а Роберт с огромной ухмылкой на лице говорит с угрюмым Митчеллом Кляйном. Когда Холли и Стефани видят меня, они вдруг прекращают прыгать, а с их лиц сползают улыбки, и это говорит мне обо всем, что мне нужно знать. Я машу им и говорю: «Поздравляю!» – настолько искренне, насколько вообще могу, продолжая идти к списку, хоть и знаю, что меня в нем нет.
Вокруг него толкотня, и мне приходится немного потрудиться, чтобы пробиться в первые ряды. Когда у меня получается, я вижу, что Холли, Стефани и Роберт – в главных ролях, а у Митчелла небольшая, но смешная, роль гангстера. Затем мой взгляд спускается в конец списка, и меня слегка трясет. Там мое имя.
Там написано: «Роуз Царелли – Пассажир №3».
Сперва я ничего не почувствовала. Потом подумала: «Ну ладно, по крайней мере, я прошла, ведь так?» Эта мысль быстро сменилась волной отвращения. Я снова посмотрела в список – неужели там правда написано «Пассажир №3»?
Да. Да, так и есть.
Смотрю, кто играет Пассажиров №1 и №2. Я не знаю эти имена, и возможно, это значит, что я буду третьей скрипкой после двух новичков. Мое лицо становится ярко–красным как раз, когда я слышу: «Роуз, пойдем со мной, пожалуйста? Я дам тебе талон на опоздание».
Я оглядываюсь и вижу, как толпа рассеивается, отходя от директора Чен, которая движением пальца зовет меня последовать за ней.
8
озарение(сущ.): поучительный сюрприз
(см. также: будущее становится немного яснее)
Кабинет директора Чен украшен в осеннем стиле, подходящем к ее болезненно яркому оранжевому ковру. С потолка свисают пучки искусственных разноцветных листьев, а на каждой ровной поверхности лежат тыквы всех сортов. А у самой директрисы время от времени мелькает пластиковая брошка в виде ведьмы, приколотая к подходящему на осень рыжеватому блейзеру, как сказала бы Трейси. Несмотря на то, что до Хэллоуина еще больше двух недель, на ее столе стоит черный пластиковый котел, наполненный ирисками, из которых как маленькие памятники торчат обернутые фольгой Дракулы и Франкенштейны. Когда директриса вытаскивает из котла маленькую металлическую поварешку, раздается жуткая Хэллоуиновская музыка.
— Ириску, Роуз? — предлагает она.
— Нет, спасибо. До 9:00 я к такому не прикасаюсь, — говорю я странным голосом. Пытаюсь пошутить, но нервничаю и получается грубовато, как будто я говорю, что она не должна есть конфеты, хоть она и весит около 45 кг, и ей, возможно, нужны калории, потому что она сжигает больше энергии за день, чем все жители Юнион, вместе взятые.
— Завтрак чемпионов,— говорит она с ухмылкой, высыпая себе в руку содержимое поварешки. — Итак, Роуз, как тебе в десятом классе?
— Отлично,— говорю я.