Призрак идет по Земле - страница 6

Да, мне показалось, что это в кошмаре я бегу по каменистому плато и за мной гонится чудище. Сейчас я проснусь… Одно усилие! Все исчезнет, а рядом будет милая Люси, наша бедная хижина и звездная ночь за окном…

— Стой, проклятый! — рявкнул хриплый голос над самым ухом, и страшный удар упал на мой затылок,

Потом будто сквозь вату донеслось:

— Хватит с него! В тюрьму Маро-Маро!

Огненными обручами сжимало виски, жгло ступени ног, горячо было в груди. Но сознание возвращалось ко мне, жизнь еще крепко держалась в изувеченном теле.

Я ощутил касание ласковых пальцев на лбу и с трудом открыл глаза. Болели веки. Надо мной тускло светила лампочка. Она висела в небольшом углублении на белом потолке.

Затем появилось чье-то лицо. Глаза незнакомца усмехались. И вообще все в нем смеялось: круглые щеки, вздернутый нос, высокий бледный лоб, покрытый мелкими морщинами.

— Кто вы? Где я?

— Добрый день! — весело ответил незнакомец. — Познакомимся. Я Морис. Морис Потр. А вы?

— Генрих… Лосс…

— Рад приветствовать товарища! — живо сказал Потр. — Рад за вас. Вы поправляетесь. Замечательный организм. Вас так обработали, что живого места не найдешь.

— Где я?

— Маро-Маро.

— Каторжная тюрьма?

— Да. А вы разве не знали?

— Знал… — прошептал я, бессильно опуская голову.

Да, все случилось так, как пророчил старый Миас. Не захотел быть в лагере, где все же был свежий воздух и работа, а теперь подыхай в мрачной камере.

— Конец! — простонал я, сжимая зубы от боли.

— «Конец»? — послышался вопрос. — Какой конец? Чей?

Я открыл глаза, удивленно взглянул в лицо Мориса. Оно смеялось — лицо нового товарища по несчастью. Что такое? Он сумасшедший?

— Так почему же конец? — переспросил Морис, подкладывая под мою голову туго свернутую куртку.

— Как? Неужели это надо объяснять? — бессильно прошептал я. — Отсюда не выйдешь. Там, в лагере, еще была надежда. А теперь…

— Да, это правда, — весело подтвердил Морис, оглядывая маленькую черно-серую камеру быстрым взором. — Отсюда уйти невозможно, если…

— Если? — с неясной надеждой переспросил я.

— …если не будет чуда, — серьезно окончил Морис.

Я разочарованно отвернулся к стенке, махнул рукой.

— Разве можно шутить в нашем положении?

— Я не шучу, — ответил Морис.

— Чудеса! Кто теперь поверит в чудеса? Бывают ли они?

— Да, — уверенно сказал Потр. — Да, бывают. Только люди слепы и глухи. Все вокруг чудо. Каждый наш шаг — чудо. Вся жизнь — осуществление чуда: от рождения до ухода с земли. Даже смерть — чудо, равноценное рождению.

— Не понимаю, — равнодушно сказал я.

— Почему же? — возразил Морис. — Вы остались живы после побега — разве не чудо? Это — редчайшее явление. Обычно карабинеры убивают беглецов.

Я удивленно взглянул на него. Да, он верно говорит. Провидение хранило меня. Что стоило преследователям полоснуть по мне очередью? Но этого не случилось. Судьба помиловала меня.

— К тому же, — продолжал Морис, — в лагере вы были в цепях, а здесь без них. Итак, с одной стороны, потеря, а с другой — выигрыш! Тоже чудо!

— Просто здесь цепи ни к чему! — пробормотал я. — Отсюда и тень не уйдет.

— Человек не уйдет, а тень, именно тень, уйдет, — загадочно сказал Морис.

Что-то необычное слышалось в шутливом тоне Потра. Нельзя было понять, смеялся он или говорил серьезно. Кто этот человек? Почему в его голосе, во взгляде непоколебимая уверенность? Я, пересиливая боль, повернулся к нему, с надеждой взглянул в его лицо.

— Что вы имеете в виду… товарищ?

— Когда-нибудь узнаете, — подмигнул мне Морис. — Не все сразу. А сейчас скажу лишь одно — в любом положении не следует отчаиваться. Это недостойно человека. Надо надеяться, верить, мечтать…

— «Мечтать»! — иронически буркнул я. — Мечта не пробьет стен!

— Ошибаетесь, — возразил Морис. — Нет силы более могучей, нежели мечта!..

Металлическая дверь загрохотала. Открылось маленькое окошечко, в которое заключенным подают пищу. Усатая морда с сизым носом алкоголика рявкнула:

— Молчать! Еще раз услышу — карцер!

Окошко закрылось. Шаги в коридоре затихли.

— Какой еще карцер нужен? — прошептал я, оглядывая тесную мрачную камеру с маленьким окошечком наверху.