Призрак оперы N-ска - страница 41

…Рано или поздно, но гастроли (даже и триумфальные) всегда заканчиваются — а на смену им приходят трудовые будни. Впрочем, трудовые будни порой тоже обращаются в праздники: вот сегодня, например, в партере Дзержинки свободных мест куда меньше, чем обычно — дают премьеру «Мадам Баттерфляй». Рослые студентки-вокалистки влекут под руку своих инфантильных сверстников-теоретиков; ложа критиков постепенно заполняется пиджачками производства швейной фабрики «Большевичка»… А ведь за каждой такой премьерой стоит труд, и не легковесный труд какого-нибудь там поющего артиста, но — в первую очередь! — художественного руководства прославленного российского театра. Если бы рядовой зритель Дзержинского театра мог только себе представить, сколько сил уходит у гениального (не побоимся этого слова!) вождя N-ской оперы для расширения кругозора и культурного уровня публики — не всегда благодарной, к тому же!..

Вот декорации для нынешней премьеры, например, неутомимый Абдулла Урюкович получил в лиссабонском театре «Сан-Карло» — столь дорогой подарок стал своеобразным знаком признания и уважения талантливых коллег из далекой северной страны.

Бесноватый появился в Португалии всего лишь на два дня — с тем, чтобы с блеском продирижировать концертом Объединенного оркестра Общества португальских инвалидов, данного в спортивном зале студенческого городка в лиссабонском пригороде Эшторил. Но Абдулла Урюкович выкроил-таки время для встречи с доктором Родриго Лопесом — генеральным директором театра «Сан-Карло» — и этим внезапным появлением заезжей знаменитости — или, точнее, результатами ее визита — доктор Лопес, надо прямо сказать, был обрадован несказанно.

Дело в том, что декорации «Мадам Баттерфляй», сделанные для премьеры 1949 года по проекту японского художника Хуико Сякупопу, хоть и были выполнены в стиле японского примитивизма, но на поверку оказались столь громоздкими и неповоротливыми, что давать в них спектакли было сущей пыткой. Когда же постановка благополучно «провалилась» и спектакль был с репертуара снят, то выяснилось, что за вывоз столь массивных и материалоемких декораций не берется ни одна свалка, ни одна фирма по вывозу мусора. Нашлось, правда, несколько смельчаков, согласившихся на эту работу — но при этом они беззастенчиво ломили такие деньги, что доктор Родриго Лопес с трудом удерживался в кресле.

Так и стояли эти декорации в театре десятилетиями, загромождая пространство за сценой и на декорационном складе, отравляя жизнь и артистам, и персоналу. Поэтому, когда Бесноватый вдруг завел речь об «обмене постановками» (мудрый Абдулла Урюкович в любом обмене подобного рода пунктуально исполнял лишь первую половину контракта) — Лопес просто отказывался верить своим ушам.

Отправка злополучного груза в Россию — на российском же судне! — да еще и оформленного «дружеской помощью» через министерство культуры, обходилась «Сан-Карло» так баснословно дешево, что доктор Лопес, все еще не веря собственному счастью, потирал руки и посмеивался тихим, счастливым смехом — незаметно для себя почти прикончив уже полуторалитровую бутыль Порто (разлива, между прочим, 1912 года)!

…Итак, благополучно выдержав морской вояж, декорации продолжили свой путь к российскому зрителю на четырех специальных низкопалубных железнодорожных платформах — и, повредив по дороге два автомобильных и три пешеходных моста, сметя четыре ветхих полустанка и произведя множественные обрывы контактной сети, оформление спектакля «Мадам Баттерфляй» благополучно прибыло в N-ск.

Здесь выяснилась еще одна неувязочка: в стареньком N-ском театре не только сама сцена, но и так называемые «карманы» в кулисах по левую и правую ее стороны оказались значительно меньше, чем в театре «Сан-Карло». Но дзержинские монтировщики сцены, призвав на помощь рационализаторов с N-ского трактороремонтного гиганта, с честью вышли из положения: дело спасли гидравлические механизмы от многоковшового экскаватора «Заря перестройки» и новый агрегат для точечной сварки, позволившие-таки смонтировать португальскую «Чио-чио-сан» на русской сцене; антракты для смены декораций были доведены до рекордно короткого времени и длились не более часа.