Призрак войны - страница 57

Я также понимал, почему руководство затруднялось решить, как поступить. Республика поддерживала порядок и направляла прогресс посредством экономического стимулирования и расширения образования. Те, кто Республике противостоял, не могли разделить плоды её процветания, а те, кто содействовал, щедро вознаграждались деньгам и почестями.

Этот метод управления требовал свободного обмена информацией. Нарушив этот обмен, львы уничтожили связи между мирами. Те, кто был наделен местной властью, получили её ещё больше и хотели эту власть сохранить. Несомненно, некоторые из этих людей руководствовались вполне альтруистическими мотивами, но другие, вроде Бенсона, определенно нет.

Любой, кто присвоил себе часть власти и не доверял Республике или ненавидел её, не собирался отдавать эту власть без боя.

Но Республика никогда не воевала против своих собственных граждан. Если сделать это сейчас, это объединит местные группы против центрального правительства. Более того, если направить войска, чтобы предотвратить действия Бенсона ещё до их начала, это ослабит республиканские силы. И это, ясное дело, и было то, чего добивались львы. Помня о львах, бродящих где-то там, в темноте, Республика должна была одним глазом наблюдать за ними, а другим – за шакалами. В результате Республику, конечно, обглодают.

Обглодают ли её до смерти, вот в чем вопрос.

Я снова посмотрел на Консуэлу.

– Миледи, чего вы требуете от нас?

– Нам нужны свежие головы. – Она улыбнулась со слабым намеком на облегчение. – Мы оказались в этом водовороте и сделали некоторые допущения, на основании которых мы действуем. Мы не знаем, правильны эти допущения или нет. Вас двоих здесь не было, и вы смотрите на все другими глазами. Ничего не принимайте на веру, все подвергайте сомнению и, если повезет, вы увидите то, чего мы увидеть не смогли.

Джанелла наклонила голову.

– А если нам не повезет?

Графиня вздохнула.

– В таком случае слепцы продолжат вести слепцов и мы все отправимся в ад.

Волшебнейшие в мире чудеса:

Красавица среди зеленых трав!

Ли Хант

Я погнал «Призрак» направо, через следы двигателей ракет дальнего действия Джанеллы.

На секунду дым меня ослепил – по крайней мере, не дал мне ничего увидеть сквозь фонарь кабины «Мэд Кэта-III». Голографический дисплей был в магниторезисторном режиме, поэтому дым на нем виден не был, и я смог отследить, как ракеты обрушились на цель.

Попали полторы дюжины ракет, некоторые из которых врезались в стальную ферменную конструкцию, ограждавшую имитатор. Имитатор проецировал на наши экраны изображение «Центуриона». Как только ракеты достигли зоны чувствительности имитатора, они сдетонировали, сдирая броню с изображения. Листы старой феррокерамической брони разлетались дождем сверкающих осколков.

Правой рукой я совместил красные прицел на голографическом дисплее с очертаниями «Центуриона». Точка в центре запульсировала золотом и я нажал на спуск. «Призрак» немного качнулся назад, когда сорок ракет дальнего действия вышли из наплечных пусковых.

Я дал машине осесть на птичьих опорах, расставив в стороны манипуляторы для большей устойчивости.

Когда мех вновь обрел равновесие и продолжил движение вправо, множество новых взрывов раскурочили имитацию «Центуриона». Правый манипулятор завертелся в воздухе и растворился в тумане стертых данных. Левая опора прогнулась в колене, а несколько крышек ракетной пусковой установки отлетели как карты из колоды, подброшенной в сильный ветер.

Джанелла подогнала свою «Андреа», мех типа «Тундравульф». В отличие от моей машины,

«Тундравульф» имел гуманоидные очертания, хотя кистевых захватов у него не было. Она выбросила правый манипулятор вперед, и из него выскочили четыре рубиновых луча. Они прогрызлись сквозь колено цели, отрезав его полностью. Подколенная часть опоры упала влево, колено врезалось в землю и «Центурион» лицевой стороной вспахал дерн.

– Отличный выстрел!

Её голос был немного напряженным, но довольным.

– Спасибо. Справа на подходе «Катапульта».