Призраки мертвого города - страница 4

Ну что сказать, выхлопом от зеленой жемчужины, разумеется, я остался вполне доволен. Отличная абилка к основному «Марафонцу» мне досталась. Будь у меня эта скрытая ступень в Третьей Арке, я б увязавшуюся за мной погоню в два счета с носом оставил. Прыжок на двадцать пять метров – это ж какие возможности для маневра. Правда использовать его, судя по описанию, можно только после активации основного «Марафонца», но с учетом часовой продолжительности Дара, за время его действия можно шесть раз активировать скрытую ступень и совершить аж шесть скачков.

В лабиринте городских улиц такой дополнительный козырь стопудово лишним не будет.

С этими благостными мыслями я положил голову на мягкую подушку, и спокойно заснул.

Мне приснился кошмар.

Я снова был в Третьей Арке. Шел рядом с Мараджелой по знакомому стеклянному коридору лаборатории. Вокруг отвратительно воняло разлившейся кислотой. И вместо нормального света коридор освещала бесконечная чехарда красно-синих сполохов.

Под нашими ботинками периодически зловеще похрустывало битое стекло.

Мы как раз подходили к гигантской туше элитника, когда мертвая тварь, с наполовину выпотрошенным споровиком, вдруг вздрогнула, заскребла по полу длинными, как сабли, когтищами и стала медленно подниматься.

– Аааа! – заверещала спутница.

Я тоже еле сдержал рвущийся из груди отчаянный крик.

Цапнул Мараджелу за руку и потянул за собой… Драться с этим монстром было практически невозможно, даже когда он был живой. А сейчас восставший из мертвых элитник-зомби внушил мне просто панический ужас. И единственным способом спасения от него было немедленное безоглядное бегство.

Мы понеслись по коридору со всех ног.

На бегу, навострив уши, я с замиранием сердца ждал, когда сзади раздадутся тяжелые шаги погони.

Но пронеслась секунда, вторая, третья…

Мы уже практически добежали до конца коридора, а восставшее из мертвых чудовище до сих пор сзади так и не появилось.

Со спутницей мы одновременно свернули в следующий коридор, и тут же с разгона налетели на две гигантские ноги преградившие дальнейший путь.

Невероятно! Но элитник-зомби каким-то чудом мгновенно перенесся сюда.

На сей раз сбежать он нам не позволил.

Две рухнувшие с верхотуры когтистые лапы цапнули нас с Мараджелой. Не разорвали, а именно аккуратно поймали в стальной капкан сомкнувшихся вокруг наших тел пальцев чудовища.

Элитник-зомби поднял нас до уровня своих закатившихся мертвых глаз. И неожиданно заговорил вполне понятным человеческим голосом, с гнусавым акцентом:

– И это все, на что способен твой Рихтовщик?.. Я разочарован!

Я проснулся в холодном поту. За узким окном-бойницей серел хмурый осенний рассвет.

– Млять! Че это, нахрен, было?! – прошипел я в умиротворяющую тишину уютной комнаты, встряхнулся, прогоняя осадок дурного сна, и побрел в душ.

Никем не остановленный я вышел из дома Ртути на совершенно пустынную в рассветном сумраке улицу.

Зевающие на крыльце охранники в дождевиках мое пожелание доброго утра восприняли, как издевку. И лишь криво хмыкнули в ответ. Парней можно было понять. Осеннее утро не радовало теплом. Дул пробирающий до костей ледяной ветер, и моросил противный колючий дождь.

Я в очередной раз невольно порадовался подарку Ртути. Без презентованного хозяином Вешалки плаща, в одной спецовке под дождем я б через минуту вымок до нитки и превратился бы в стучащего зубами бича.

Добротный прорезиненный плащ с капюшоном спасал же не только от дождя, но и от яростных порывов ветра. И, благодаря ему, отвратительная погода ничуть не замедлила утреннюю прогулку по пустым улицам, а напротив даже подстегнула ускориться.

Примерно через четверть часа быстрого шага я уже колотил в дверь похожего на сарай домика Чичи. Справедливо рассудив, что в такую погоду стук в ворота спящий хозяин вряд ли услышит, я просто срезал восстановившейся Шпорой дужку навесного замка, и через вскрытую калитку самостоятельно проник на территорию стоянки.

– По башке себе так постучи, придурка кусок! – раздался изнутри раздраженный заспанный голос.

Через несколько секунд дверь будки-сарайчика распахнулась, и мне в лоб уперся широченный ствол обреза.