Призвание варяга (von Benckendorff) - страница 10

На палубе стоит высокая худощавая девушка в простом дорожном плаще с капюшоном серого цвета. С залива дует холодный ветер, от которого смерзаются льдинки на воде. Они настывают, как хлопья белой каши, и мужики с трех маленьких гребных галер выбрасывают их на лед этакими деревянными шумовками, расчищая воду фарватера. Пасмурно. Девушка стоит у сходен и ежится от холода, — ее плащ слишком тонок для этой погоды.

Наконец, брошены веревки на берег и спущен мосток. Из капитанской каюты выходят простые матросы, несущие маленький сундучок — все имущество единственной пассажирки. Вслед за матросами — капитан, который откашливается и подходит к девице. Та тут же начинает рыться в карманах своего дорожного плаща, находит кошелек и вынимает оттуда крохотную горстку монет — марок и талеров и протягивает их со словами:

— Спасибо Вам за любезность, шкипер. Я знаю, что этого не довольно, но все равно — возьмите это в знак моей благодарности.

Моряк снова откашливается. Видно, что ему немного не по себе, — он не знает, как обращаться к девице. Одно мгновение его лицо — надменно и высокомерно, а другое — умилительно и подобострастно. Наконец, он с достоинством отвечает:

— Милая фроляйн, этот корабль принадлежит Вашей семье и я всего лишь Ваш верный слуга. Я не могу принять от Вас этих денег.

Девушка молча отсчитывает еще три-четыре марки и, снова протягивая кучку монет, повторяет:

— У меня больше нету наличности. И если Ты — мой слуга, я приказываю тебе взять от меня эти деньги.

Лицо капитана тут же вспыхивает, как от пощечины. Он — в ярости. Затем, с трудом сдержав гнев, он вынимает из-за пазухи кипу бумажек и цедит сквозь зубы:

— Вот Ваш аусвайс и русская виза. Обратной, как видите — нет. Этот корабль принадлежит Вашей семье и мне приказано сообщить Вам, что коль у Вас возникнет нужда, Вам откроют энный кредит. Здесь, в России. Надеюсь, Вы меня правильно поняли.

Лицо девушки залито смертельной бледностью, а тонкие губы превратились в две бескровных полоски, на которых будто не тают медленно кружащиеся в апрельском тумане снежинки. У нее такой вид, будто она даже не слышит сказанных слов, обратившись в ледовую статую. Затем она, принимая свой аусвайс из рук надменного немца, вкладывает ему в ладонь горстку марок со словами:

— Спасибо Вам, добрый шкипер. Если б не Вы и Ваша команда, меня бы ждала плаха за своевольство. Спасибо.

Немец чопорно кивает в ответ, а потом небрежно швыряет горстку золотых монет в черную с мороза Неву и сплевывает:

— Judengeld.

Пассажирка долго смотрит на поверхность мутноватой, черноватой воды и по ее лицу невозможно понять, что она испытала. Потом она по обледенелому скользкому трапу сходит на берег и апрельский ледок похрустывает под ее сапогами. Пахнет старыми водорослями и гнилой рыбой, — это не самый лучший из столичных причалов. На суше к ней подбегает гладкий лакей, который кланяется, смешно подпрыгивая и подрыгивая ножкой, и спрашивает:

— Mademoiselle Euler? — с характерно французским прононсом и интонацией, но совершенно безобразно русской «р» на конце.

Гостья неопределенно пожимает плечами и, утрируя выговор, отвечает:

— Вы ошиблись. Баронесса фон Шеллинг — к Вашим услугам.

Русский лакей еще выше подпрыгивает и сильней прогибается перед юной гостьей и, переходя на искаженный немецкий, просит:

— Простите, фроляйн… Вас ждут. Вот карета — битте зер. Майн шульд…

Ее привозят в дорогой дом, вводят в светлую просторную комнату и предлагают расположиться. Когда все уходят, девушка замечает большое настенное зеркало, живо подбегает к нему, откидывает на спину капюшон и приглаживает волосы. Они очень светлы, коротко, по-монастырски острижены и сильно выгорели на концах. Теперь становится видно лицо девушки: оно обветрено и… Фамильный герб нашего дома — «Белая Лошадь», и вы сами можете наблюдать родовую челюсть на портретах нынешних правящих домов Англии, Пруссии и Голландии.

Убедившись, что ее волосы и лицо приведены в какой-то порядок, девушка раскрывает дверцы шкафа, вынимает вешалку, снимает с себя плащ и вешает его на плечики. Теперь становится видно, что все это время под плащом на ней была форма капитана прусского вермахта. На левом рукаве черной куртки вышитый вензель с буквой «А», что означает — «Abwehr». На правой стороне груди формы скрещенные пушечки и второй вензель с буквой «К», что означает «Kanonen». Обладательница всех этих регалий — приват-доцент Прусской Академии Наук, работающий по программе Артиллерийского ведомства Вермахта, — не более того. В Пруссии любят офицеров и приравнение ученого к армейской касте признание немалых заслуг. Правда, теперь приходится носить форму. Сами понимаете — Пруссия.