Призыв - дело серьезное. Ошибка в ритуале - страница 22

Иррантиец Абсид Консунт тоже служил еще при моем отце, но в отличие от гардеробмейстера, от него было куда больше толку. Осмотрев, он напоил меня тремя разными зельями, и стало получше. Я даже смог сидеть и разговаривать, опираясь на подушки.

Через полчаса в моей спальне собрался настоящий консилиум.

– Это акклиматизация. Нельзя невозбранно перейти в другой план мироздания и вернуться в столь краткий срок. Следовало бы выждать сутки-двое, но и этого времени недостаточно, чтобы обойтись без последствий, – авторитетно заявлял убеленный сединами врачеватель.

Как и остальные, он внимательно выслушал рассказ о моих приключениях и о попытке Ваэллы меня привязать, использовав древний обряд. Умолчал я только о том, что ритуал единения судеб уже состоялся, а татуировка на груди спряталась, повинуясь одному моему желанию. Моя личная жизнь – это моя личная жизнь.

– Понимаете, Арес, магия Раадрима особенная. Она делает нас намного сильнее. Когда я был совсем юным, мы хаживали в гости к раадримцам. А они, соответственно, к нам. Я хорошо помню то опьянение, что дарует их магия. То состояние абсолютной силы. И момент, когда приняли запрещающий закон. С нашей стороны выступал ваш отец. Именно его магическая печать стояла на тех документах. Закон вызвал вспышку негодования среди знати, а простому люду это и раньше было недоступно, но бунта удалось избежать, хоть казне обошлось это не дешево.

– Мой отец рискнул принять столь непопулярное решение? – уточнил я, припомнив, как родитель боялся любого порицания и стремился казаться хорошим для всех.

– Нет. Это была инициатива раадримцев. Они были против нашего присутствия в своем мире. Ему лишь оставалось согласиться.

– Могу понять. Меня так и распирало, пока был там. Никогда еще таким могущественным магом себя не чувствовал. Даже портал обратный выстроил на едином дыхании.

– Потому и откат такой сильный накрыл, – подтвердил Абсид Консунт. – И то, что вы чувствуете сейчас – только начало, ваше всемогущество. Будет намного хуже. Зря вы так расстарались ради айосанрийки, – он недовольно тряхнул длинной бородой, заплетенной по традиции его родины во множество тонких косичек.

За розовые халлы сердится. И правильно, я сильно сглупил, когда повелся на слабо, как мальчишка.

– Может статься, что я не переживу последствий? – задал прямой вопрос, и по долгому пристальному взгляду пожилого иррантийца понял ответ.

– И что бы вы порекомендовали нашему мальчику? – нахмурился сидящий в глубоком кресле герцог Шантэр, которого тоже вызвал Гансо.

Только герцог имел право невозбранно называть меня так в узком кругу.

– Посоветую вернуться в Раадрим как можно скорей и пройти полную адаптацию, – не замедлил с ответом лекарь. – Неделя, а лучше месяц. Полагаю, этого хватит.

Повисла тишина. Присутствующие были слегка шокированы таким советом. И я в том числе.

– Но как же запрет?

Магический запрет действовал для всех и для огнекрылых в первую очередь.

– В законе была оговорка на этот счет, я точно помню. Мятежник Гарлиф тогда еще притворялся другом и советником вашего батюшки. Он-то и предложил добавить один пункт, который подразумевал исключение для правителя. Его предусмотрели нарочно, чтобы сохранить возможность все переиграть. Ваш батюшка последовал этому совету, но он и не подозревал, что Гарлиф предусматривал лазейку для себя.

Мы с Шантэром переглянулись.

– Но ведь Гарлиф уничтожил все документы. Вы уверены, что нарушение не навлечет беду на Авельен?

– Я сам не видел договор, но мне о том пункте сказывал ваш батюшка лично. А теперь вы правитель Фриденвелта. А раз так, не стоит отказываться от столь простого решения проблемы, – улыбнулся старый лекарь. – Это не только облегчит ваше состояние, но сделает вас сильнее и устойчивее к магии обоих миров. Подумайте как следует, ваше всемогущество. Времени остается все меньше и меньше. Мое снадобье скоро перестанет действовать, а новая порция вам не поможет.

Гвалт поднялся такой, словно в моей спальне присутствовала группа адептов первокурсников, а не три мудрых человека. Абсид Консунт настаивал на своей версии. Гансо верил в то, что я выдержу и выступал против возвращения в Раадрим. Кто бы мог ожидать, что самый младший из присутствующих такой перестраховщик? А герцог Шантэр напоминал сломанные весы, стрелка которых лихорадочно мечется из одной стороны в другую, – с такой скоростью он приводил доводы за, и сам же их опровергал.