Пробуждение - страница 18
Помни об этом!
Он вспомнил учительницу математики Маргариту Никаноровну, ее близорукое морщинистое лицо и впервые представил себе тот момент, когда и он станет таким же старым. «И у меня будет опыт, я буду знать из опыта», — подумал он словами девочки. И тут же с удовольствием сказал:
— Когда еще это будет? Нужно прожить целую жизнь!
Положил голову на руки и задремал… Уже по зеленому морю плыл белый рояль с раздутыми парусами, вдали вставало малиновое солнце, на синем берегу сидела маленькая девочка и держала пяльцы, и, словно по радио, суровый голос вещал: «Золотой луч солнечного гидроцентрата сечением ноль семьдесят пять метров, падая на поверхность Мирового океана, пробуждает к жизни сто семьдесят пять Прокофьевых…»
Может быть, Шульгину приснилось бы не только это, но кто-то дернул ручку двери.
— Закрыто, — услыхал Шульгин. — Нужно принести ключ, здесь оркестранты оставят инструменты.
Неизвестные потопали по коридору, и теперь уже сон не приходил. Перед глазами стояла маленькая девочка с красными бантами, и ее по-прежнему хотелось поднять на руки.
«Не все ли равно, где сидеть — тут или там? — подумал Шульгин. — Пойду наверх, взгляну, как она там справится с Прокофьевым».
Татарский танец
Походкой измученного человека он вышел из класса и направился в зал. Прислонился к батарее парового отопления недалеко от сцены и смотрел. Девочка с бантом осторожно прикасалась к клавишам рояля. Ее было почти не слышно, потому что в зале переговаривались между собой школьники. Ионин и Аристов, сидя в первом ряду, играли в футбол. Три девочки листали журнал «Советский экран». Даже учителя что-то говорили друг другу и молча смеялись.
«Что же это они себя так ведут? — подумал Шульгин. — Плакала, волновалась… А эти разговаривают и смеются. И зачем она играет, разве не слышит шума?»
Он покусал губы, покрутил головой, словно бы с чем-то не соглашаясь, повернулся к залу и громко сказал:
— Тише, вы!
Девочка вздрогнула и перестала играть. В зале стало тихо. Все смотрели на Шульгина. Он сам не ожидал от себя такой выходки, а потому прижался к батарее и опустил голову.
Девочка встала, повернулась к залу и молча смотрела на зрителей. Она не понимала, что произошло и почему ей запретили играть. Ее пухлые губы вытянулись трубочкой — вот-вот заплачет и убежит за кулисы.
Из-за кулис вышла десятиклассница Громова. Усадила девочку снова к роялю, и та начала сначала. В тишине сыграла до конца — теперь уже никто ни одним звуком и шорохом не нарушил ее игры. Она поклонилась и ушла со сцены.
В зале прошелестели вежливые аплодисменты. Но все, кто аплодировал, смотрели почему-то не на девочку, а на Шульгина.
— Татарский танец! — объявила Громова. — Исполняют ученица восьмого класса Лариса Витковская и наш гость, ученик соседней школы — Валерий Головко!
«Во, своих не нашлось, в долг взяли», — подумал Шульгин и стал ждать выхода объявленных артистов. Но тут к нему подошла учительница химии Анастасия Ильинична и внушительно сказала:
— Я понимаю, Сережа, твою любовь к искусству. Но совершенно не понимаю, почему ты столь грубо обошелся со зрителями. Ведь можно было сделать проще: повернуться к залу и поднести палец к губам. И тебя бы поняли… И Катюшу Булышеву ты напугал…
— Да ведь все шумели, и я хотел, как лучше, — сказал Шульгин и покраснел.
— Ты пойди сядь. Вот, во втором ряду и место есть.
— Спасибо, но из-за меня другие ничего не увидят.
Анастасия Ильинична улыбнулась и отошла.
Первым появился баянист. Он сел на стул и заиграл вступление. Из-за кулис выскочила Витковская. Она бежала на носочках, руки причудливо переводила из стороны в сторону и смотрела вниз, как в воду. А за ней, выпрыгнув прямо на середину сцены, появился гость — невысокий, темноволосый паренек. Он и правда походил на татарина.
Витковская смущена. Она боится поднять глаза, а кавалер, искусный, смелый и надменный — этакий чародей в шароварах, — смотрит ястребом. Танцуя, все наступал на нее, а она старалась убежать и все не могла.
Длилось это долго, и было видно, что Витковская не соглашалась на дружбу с этим Головко. Но тут он гордо остановился, подмигнул публике и, когда партнерша приблизилась к нему, выхватил из-за пояса огненный шарф и накинул ей на плечи.