Пробуждение - страница 19

— Вы специализируетесь на портретах? — спросила она.

— Нет. Просто пишу подряд все, что захочу.

— Например, стюардесс?

Уголки губ Арта дрогнули:

— Да, и стюардесс тоже.

— Однако в самолете вы не захотели меня рисовать, — напомнила Люси.

— Просто ты чересчур интересная модель для простого наброска, — ответил он. — Я понял это сразу, как только увидел тебя, словно состоящую из одних лишь ног и глаз. Ты напомнила мне тогда испуганную газель. Вот так я и хочу тебя запечатлеть.

— В ночной сорочке?

— Понял, на что ты намекаешь, — усмехнулся Арт. — Думаешь, захочу рисовать тебя обнаженной?

— Разумеется, нет! — воскликнула девушка. — У меня для этого нет подходящей фактуры.

— Полагаешь, что не существует ничего важнее большой груди? Уверяю тебя, ты ошибаешься.

— А я думаю, нет! — взорвалась девушка. Синие глаза ее сверкали, на щеках выступил румянец. — Все! Я иду спать!

Арт не шевельнулся. Теперь выражение его лица невозможно стало понять, но Люси вся сжалась.

— Что ж, если не хочешь добровольно мне позировать, считай это частью твоей работы. Я нанимаю тебя. Что скажешь?

Люси ничего не ответила, поспешно ретировавшись в спальню. Ей все еще казалось, что он издевается над ней. Газель, нечего сказать!

Взглянув на себя в зеркало, Люси поняла, что выглядит примерно так же, как и в тот вечер, когда Арт впервые увидел ее. Да, длинные ноги смотрелись недурно, но в глазах не было ничего необыкновенного, как, впрочем, и во всем остальном.

И вдруг, привстав на носочки, девушка коснулась ладонями грудей. Они были упругими на ощупь, но вот размер… Прекрати сейчас же, одернула она себя. Наверняка Арт просто над тобой подтрунивал.

Спала она спокойно и уже в шесть проснулась, бодрая и свежая. Натянув шорты и майку, Люси вышла на свежий воздух, наслаждаясь легким бризом, ласкающим кожу. Она обогнула бассейн и направилась по тропинке, петляющей среди роскошной растительности. Буйство красок ослепило ее: тут, казалось, царствовали все цвета радуги — от нежно-желтого до фиолетового. Наверное, именно так выглядит рай, мечтательно думала Люси, склоняясь к нежному белому цветку и вдыхая всей грудью его пьянящий аромат. Голова у нее закружилась. Как все-таки хорошо жить здесь.

За деревьями показалась зеленая лужайка, а чуть дальше — строение со стеклянной крышей. Наверное, это и была студия Арта.

Она уже собиралась повернуть назад, но вдруг остановилась. В самом деле, что дурного в том, чтобы поглядеть в окошко? Ведь кругом никого нет.

Внутри Люси заметила прислоненные к стене холсты, занавешенные тканью. На мольберте стоял еще один, тоже скрытый от посторонних глаз. Тут же лежали палитра и кисти. Наверняка это была последняя работа.

Обнаружив, что дверь не заперта, Люси вошла, клятвенно пообещав себе, что уйдет через секунду. Однако, откинув ткань с незаконченной картины, поняла, что секунды ей явно не хватит.

Она увидела штормовое море: яростные валы, казалось, грозили смыть ее, такую легкую, и унести с собой в пучину. Стоя у холста с бешено бьющимся сердцем, Люси поняла, что истинный талант не спутаешь ни с чем. Уловив движение за спиной, она вздрогнула и испуганно обернулась. Сунув руки в карманы джинсов, Арт стоял, прислонившись к двери.

— Ну и давно ты здесь? — спросил он.

— Всего пару минут, — смущенно пробормотала девушка. — Простите. Я не должна была входить, но дверь была не заперта, и вот я… Я не хотела… — Люси пожала плечами. — Впрочем, мне нет оправданий.

— Тебе не в чем оправдываться, — ответил Арт. — Уверен, ты ничего не сломаешь и не испортишь. — Он помолчал и вдруг спросил: — Так каково твое мнение?

Люси ожидала подвоха, но на губах Арта не было и тени улыбки.

— Лично мне эта работа показалась потрясающей, — сказала она наконец.

На сей раз уголки его губ дрогнули:

— Надо ли понимать так, что твое мнение тебе самой представляется ничего не значащим?

— Просто я не художественный критик.

— Если верить Алвине, ты и сама одаренная рисовальщица.

Люси заставила себя рассмеяться:

— Не принимайте всерьез слова девочки. Я просто немного рисую, вот и все. — Она опустила покрывало на картину. — Скажите, эти, картины приготовлены на продажу?