Процент человечности - страница 16

Они смотрели передачу про животных, мультики и рекламу. Элив прыгала и смеялась, показывая, как красивые тети кушают что-то «очень полезное», а потом кривлялась, жуя конфету.

— А Даник точно придет? — спросила Элив.

— Не знаю. Он, наверное, опять пишет свою книгу или сидит в сети.

— А кто его поймал в сеть?

— Глупая. У него есть такая штука, с ладонь. Там экран, как у телевизора, и он может общаться с людьми, — Джус что-то показала в воздухе пальцами. — Это называется сеть.

— Они разве не знают, кто он? — удивилась Элив.

— Нет. Там никто никого не знает. Он придумал себе имя… Не помню какое… То ли Технолик… Ну что-то похожее… Не помню. Кстати, он мечтает написать книгу. Он говорит, что будет первым модификатом, чью книгу прочитают… Я ему говорю, что его наверняка кто-то опередит. Он мне отвечает, что это невозможно. А я ему: «А когда узнают, кто ее автор, то книгу запретят».. А он не слушает. Даник хочет доказать, что он не хуже людей.

— А откуда у него эта штука с сетью? — спросила Элив.

— Ему купили ее год назад. Друзья из общества защиты прав модификатов. Раньше они часто приходили сюда. Приносили вещи, продукты. А потом перестали. Им тоже хочется учиться и работать.

Даник не пришел. Джус сбегала и узнала, что он заболел.

— Жаль, — сказала Джус. — Ему завтра на работу. Значит, поставят еще один прогул. А три прогула — это отметка. Видишь. У меня есть одна. Вот эта штука на руке. Три таких, и ты подлежишь либо изоляции, либо ликвидации. Три сразу дают за нападение на человека. Тут сразу ликвидация. Тебе делают укольчик, ты долго мучаешься, а потом умираешь… Одну отметку сразу дают за воровство. Ты не сможешь работать на «хорошей работе». Тебе, например, повезло. Тебя распределили на уборку здания Сената. Там работают модификаты с высоким процентом и без отметок. Это очень хорошая работа. Ты не будешь таскать тяжелые ящики, двигать контейнеры, штамповать… Нда… Уже поздно. Скоро будет сигнал. Пора ложиться спать. Ложись, Элив… А я чуть-чуть посижу.

Наутро Элив проснулась от громкого звука. Она долго вертела головой и пыталась прийти в себя. Джус уже проснулась и собиралась в душ. На стуле лежал чистенький сарафанчик Элив с пришитыми большими разноцветными веселыми пуговицами. Так начался первый рабочий день Элив. С утра на автобус ее проводила Джус. Кто-то, как Элив, садился в автобус, а кого-то силой загоняли в раскрытые двери больших фургонов. Джус скорчила Элив гримаску и заскочила в один из них.

Вечером Элив болтала без умолку.

— Там такое больше здание, что я чуть не заблудилась. А потом мне дали такую штуковину. Там кнопочка и пар идет. А ты паром сначала… А потом тряпочкой. А шутка еще делает «шшшшшшшшш». Только я немного устала. Я делала «шшшшшш» много-много раз. Там где столы, стулья… А знаете, что «шшшшшш» на себя делать нельзя…

— Данику плохо, — тихо сказала Джус. — Лекарства из аптеки для модификатов совсем не помогают. Он пока что полежит у нас. Я просто не знаю, что делать…

Она привела бледного Даника с покрасневшими глазами. Рука Даника была горячей, а Джус постоянно трогала его лоб губами. Словно целовала. Как в фильме. Даник улыбнулся, когда Элив принесла ему конфету. Но есть не стал.

— Пока еще не стемнело, нужно сходить в нормальную аптеку. Другого выхода я не вижу. Если раньше лекарства из аптеки для модификатов помогали, то теперь совсем нет. Ты какую по счету таблетку пьешь? — спросила Джус, беря Даника за руку.

— Третью, — слабо отозвался Даник.

— И не помогает?

— Нет. Уже четыре часа прошло, — зажмурился Даник, словно от боли.

— Значит, нужно идти в нормальную аптеку, — решительно сказал Джус.

— Это запрещено, — тихо прошелестел Даник. — Если поймают, то будут большие неприятности.

— Аптека совсем близко. Я могу сходить, — сказала Джус.

— Они сразу поймут, что ты модификат. У тебя это на лице написано. Так же, как и у меня, — прошептал Даник.

— Тогда пойдет Элив. Нахлобучим на нее шапку, наденем длинную юбку и дадим денег. Это не дело умирать тут… Пойдешь, Эля? — Джус посмотрела на Элив.

— Нет, Джулия, не надо. Она маленькая. Тут две недели назад под общежитием девочку-модификата забили насмерть какие-то отморозки. Она так кричала, что страшно было. А никто не имел права выйти и поднять руку на «человека». А месяц назад тут «казнили» двух с первого этажа. Весь угол общежития был исписан лозунгами. Не посылай Элю. Прошу.