Проделки Праздного Дракона - страница 44

«Местное начальство вряд ли разберется в этом запутанном деле. Истца нет, о пропаже денег не заявлено, обвинили в убийстве Чжан Шаня, а где доказательства? Надо обратиться к высшим властям, может, они помогут», — подумал он.

Ван Хуэй много слышал о выездном следователе Сюе, о нем молва шла, что он мастерски разрешал такие каверзные дела, в которых, как говорится, нет ни начала, ни конца. Как раз в это время знаменитый судья (уроженец Линбао в Хэнани), он же начальник ведомства Сюй, имеющий почетный титул сянъигуна[82], приехал по служебным делам в провинцию Шаньдун. Ван Хуэй составил жалобу и передал ее в ямынь столичного вельможи. Господин Сюй, ознакомившись с делом об убийстве сюцая, потребовал от окружного начальства чинить повторный допрос. Однако в окружном ямыне держались прежнего решения — преступление совершил Чжан Шань, а украденные деньги, которые пока не найдены, следует еще искать. Как мы знаем, хозяин гостиницы признался в преступлении, боясь новых пыток, но при встрече с Ваном он ему шепнул, что ни в чем не повинен, а потом рассказал, что в тот злосчастный вечер, когда услышал скрип ворот, он столкнулся у входа с Ли Бяо. Этот рассказ породил у Ван Хуэя подозрения, которые, однако, слуга не решался высказать.

Выездной следователь Сюй, ознакомившись с прошением Ван Хуэя, вызвал обоих подсудимых на допрос, но они отвечали то же, что и прежде.

Чжан Шань! — сказал следователь Сюй. — Если ты подозреваешь Ли Бяо, почему при допросе в окружном ямыне ты взял вину на себя?

— Не выдержал пыток, ваша светлость, потому и признался, — сказал Чжан. — Ничтожный — простой домовладелец. Конечно, у меня есть свои упущения, за которые следует взыскать, но чтоб украсть или тем паче убить человека — на такое я не способен. Да и куда я после этого денусь, где спрячусь?.. Дело же было так. В тот день кто-то открыл ворота, а я побежал к выходу. Вот там-то я и столкнулся нос к носу со стражником… Почему-то его не винят, а взыскивают с меня!

Тут вмешался Ли Бяо:

— Ваша светлость! Я — государев стражник! Окружной начальник приказал мне ехать с господином сюцаем, чтобы поймать вора. Мог ли я убивать сюцая, коли был с ним связан? Ведь тогда мне никак нельзя было бы вернуться обратно!.. А пришел я в гостиницу потому, что свой нож там оставил. В ворота вошел я пустым. Что ж, я голыми руками его зарезал? Нож свой я потом нашел на постели, и все это видели. Не этим ножом убивали сюцая… Человек зарезан в заведении Чжана, значит, с него и спрос.

— Ну, а ты что скажешь? Кто из них виноват? — спросил следователь Ван Хуэя.

— Не могу знать, ваша светлость! Вконец запутался!.. Как будто оба они вызывают подозрение, но и оба имеют оправдания.

— А по-моему, они не виноваты. Здесь какая-то другая причина… — промолвил вельможа Сюй и, взяв кисть, написал заключение: «Стражник Ли Бяо и хозяин гостиницы Чжан Шань хотя и были связаны с покойным, однако к убийству вряд ли причастны, а посему должна быть другая причина. Подозреваемых людей держать в заключении до поимки настоящих преступников». Ли Бяо и Чжан Шаня снова отправили в окружную тюрьму.

Господин Сюй покинул присутственную залу весьма удрученный тем, что дело осталось неразрешенным. Вечером, когда он лег спать, ему сквозь дрему почудилось, что перед ложем его появился сюцай с красавицей девой. Они протягивают ему прошение и говорят о каком-то убийстве.

— Я как раз хотел вас кое о чем расспросить! — сказал Сюй.

И вдруг женщина сказала ему странные слова — будто стихи:

Сюй постарался запомнить слова. Кивнув головой, он хотел было спросить, что они означают, но видение исчезло. Он в испуге вскочил, — оказалось, что это был лишь сон. Однако следователь хорошо запомнил странные фразы, правда, смысла их, как ни гадал, так и не смог понять. И вдруг он подумал: «В своей первой фразе женщина говорит о волосах. Безволосая женщина — это, конечно же, монахиня… Быть может, какая-нибудь монашка учинила злодеяние? Завтра надо хорошенько все разузнать. Чудится мне, в этих строках и таится разгадка преступления».