Профессия: переводчик - страница 11

Такого рода разделение, хотя его и не всегда удается четко провести, очень важно для перевода. Об этом мы поговорим подробно в последующих главах книги.

Итак, естественный язык - этот неопределенный и не­надежный код, благодаря контексту, речевой ситуации и фоновым знаниям превращается в идеальное средство фиксации и передачи информации, с которым не может сравниться ни один искусственно созданный код или язык.

Многозначность, кажущаяся на первый взгляд недос­татком языка, благодаря тем же трем магическим средст­вам обращается в достоинство. Язык как информацион­ный код отличается гибкостью и помехоустойчивостью, которую нельзя сравнить ни с какой другой системой пе­редачи информации. Это объясняется тем, что любой знак языка (будь то слова, слоги или даже буквы/звуки) означи­вается троекратно, т.е. получает свое значение из трех раз­ных источников:

* за счет конвенции (договоренности) о том, что этот знак языка будет означать то-то и то-то;

* за счет ситуации/контекста, "подсказывающих" значе­ние данного знака;

* за счет фоновых знаний о том, что в этом контексте (в этой ситуации) данный знак языка должен означать именно это, а не что-либо другое.

Своего рода чистым экспериментом, подтверждающим означивающую функцию контекста, ситуации и фоновых знаний, можно считать международные политические те­левизионные новости на совершенно незнакомом языке. Вы поймете достаточно много, не понимая языка или плохо зная его, потому что вы будете узнавать имена и географи­ческие названия (контекст), уже связанные для вас с из­вестными событиями (фоновые знания), и видеть проис­ходящее на экране (ситуация). При этом первый источник означивания (конвенция) будет отсутствовать полностью или почти полностью, так как вы к этой конвенции не присоединились. Я ставил этот опыт на себе в Турции, Финляндии, Израиле и Египте с одинаковым результатом -понятна приблизительно половина. Можете попробовать сами, и я уверен, что вы получите примерно тот же резуль­тат.

Приведу еще несколько примеров. Однажды стюард-египтянин на пароходе сказал мне: "I shall wash your cabin, sir", но я понял, что он не будет мыть мою каюту, а скорее всего просто приберет в ней. Ситуация и фоновые знания откорректировали значение слова "wash".

Или вот еще случай. Как-то я подслушал на улице такой разговор двух женщин на украинском:

- Тут вiн пiдходить до мене i той. (Тут он подходит ко мне и это.)

- Таке! (Надо же!)

Для меня "той" и "таке" не значили почти что ничего помимо того, что первое выражало некое действие, а вто­рое его эмоциональную оценку - я не был членом их "ма­лой конвенции",- в то время как для собеседниц эти, каза­лось бы, бессмысленные слова были наполнены глубоким и конкретным содержанием.

Так мы приходим к понятию "малой конвенции". Рис­куя надоесть читателю, я предложу еще одну аналогию: не только "Вся наша жизнь - игра", но и всякий вербальный контакт (т.е. попросту говоря, разговор) это тоже своего рода игра. Участники контакта определяют ее условия, за­ключая между собой договор о том, что будет что зна­чить.

Если помните, в детстве мы играли, например, в поезд, и один из нас "понарошку" становился паровозом, второй вагоном, третий семафором на время игры и для участни­ков игры. Подобную "малую конвенцию" заключают и уча­стники вербального контакта на время контакта и для уча­стников контакта.

Существуют "малые семейные конвенции", в которых значения определенных слов понятны только членам се­мьи. В нашей семье, например, старый сундук, стоящий на балконе, издавна было принято называть "хельга" - "По­смотри в хельге", "А в хельгу ты не положил?" (К сведению молодых читателей недоступно дорогой гарнитур финской мебели когда-то назывался "Хельга".)

Существуют "малые конвенции" в пределах города, рай­она и т.п. Так, в моем районе один из магазинов все назы­вают "Темп", хотя никто уже не помнит того времени, кода он так назывался. Для человека, не живущего в этом рай­оне, название "Темп" ничего не значит - он не "подписал" эту "малую конвенцию".

Еще один пример "малой конвенции" в пределах города или даже региона. В Москве я как-то безуспешно спраши­вал у продавщиц "кулечек", они не понимали это киевское конвенциональное слово, в сфере их "малой конвенции" пластиковый пакет зовется "пакетик".