Программа обмена - страница 18

Котлан внезапно раскинул руки и свел их вместе. Эффектно! Ничего не скажешь! Внутри меня что-то напряглось и схлынуло. Что-то я не утратил возможности двигаться.

– Колин! – зашептал за моей спиной Тартак. – Ну, один разок, а? По кумполку, а?

– Это мясо мое! – зло улыбнулся я дежурному преподавателю, озадаченному тем, что его заклятие не подействовало.

"Воздушный кулак" отбросил его к стене. Я начал, не спеша, приближаться к Котлану. В правой руке засветился, набирая мощь, боевой пульсар.

– Так вы говорите, что мы на вас напали? – осведомился я, – при исполнении, да? Вы думаете, что в двойную ложь, кто-то поверит? Да если бы мы на вас напали, то можете быть спокойны. Ваш трафарет послужил бы делу искусства в этом коридоре.

Котлан, с ужасом глядя на меня, вскинул руку и выкрикнул какое-то слово. Воздух слева от нас заискрился миллионами синих блесток. Тартак, перехватив свою палицу поудобнее, быстро переместился поближе к блестящему облаку. Облако медленно сформировалось в человека. Полный, представительный дядька сонно покачнулся и с видимой неохотой открыл глаза.

– Уважаемый Гашага ас Турохт, да продлит ваши дни Шаршуд, простите ничтожного, разбудившего вас, но обстоятельства сложились так, что я вынужден был это сделать, – зачастил скрипучим голосом дежурный препод, – на меня при исполнении моих обязанностей напали эти отродья Куктуна! Прошу вас, о великий, предпринять меры к наказанию этих недостойных.

Мы с интересом рассматривали этого самого "великого". Мне он не показался слишком страшным. Гашага ас Турохт, в свою очередь, проморгавшись ото сна, с интересом уставился на нас.

Котлан начал вдохновенно описывать наши злодеяния и свои героические действия по пресечению оных. Причем врал он от начала и до конца. Кучка местных аборигенов-студентов, в священном ужасе внимала ему, хотя некоторые и морщились от слишком явной лжи. Гашага, как мне показалось, его совершенно не слушал, но исправно кивал головой, поднимал изумленно брови и хмыкал в особо удавшихся местах.

– И вот сии отроки, были свидетелями случившегося! – патетически произнес Котлан и грозно глянул на кучку отроков.

Отроки испуганно закивали головами, и оттуда донеслось что-то, вроде "одобрямс".

– Да, Горий был прав, сказав мне, что это тот еще подарок, – пробормотав это себе под нос Гашага, повернулся к дежурному преподавателю, грозно нахмурив брови:

– Так ты смеешь говорить мне, что находишься при исполнении обязанностей? – вдруг грозно рявкнул он Котлану, – хорошо же несение своих обязанностей в спальном сарохе! Ничтожный! Ты вздумал обманывать меня? Как мог ты исполнять свои обязанности, если не знаешь, что в термине стало на пять благородно рожденных больше? Где ты был, когда достойный Кер ас Кер вселял их?

– Но этот сын Куктуна, посмел вызвать меня на поединок. Разве на запрещены подобные вызовы великим Хевлатом, да пребудет с ним благодать Шаршуда? – промямлил Котлан.

– Да, – согласился Гашага, – но только на территории Академии. Так что, я надеюсь, ты пригласишь нас посмотреть, как ты будешь учить уму-разуму этого мальчишку. Кстати, я не успел сказать, что он маг вне уровней. Но ведь это тебя не остановит, правда?

Котлан стремительно бледнел в процессе речи Гашаги. При последнем известии, ноги подвели несчастного, и он оперся об стену.

Гашага, явно наслаждаясь моментом, подошел к нему и положил руку на плечо.

– Не волнуйся! Пепел, что останется от тебя, будет собран шелковым веничком в золотой совочек. Конечно, похоронен ты будешь со всеми почестями, которых достоин преподаватель нашей академии, – доверительно сказал Гашага.

– Но я не хочу! – вырвалось у Котлана.

– Тогда тебе остается одно. Никогда не покидать пределы Академии и носить прозвище труса, – сухо сказал Гашага.

– Лучше быть трусом, но живым, – проскулил Котлан.

Гашага презрительно скривился и повернулся к нам:

– Я предлагаю всем разойтись по своим комнатам и лечь спать! – громко сказал он. – А вас, молодые люди, я хочу видеть завтра, скажем, в час чайки, у себя в кабинете. Вместе с вашим куратором, Кер ас Кером, естественно.