Прогулки по чужим ночам - страница 6

– Давай скорее! – Рыжий немного дергается, потому что наши действия незаконны. – Отойди, я сам.

Он укладывает пациента на стол, а я обессиленно опускаюсь на стул у двери. Рыжий что-то там делает, гудит аппарат, а вот я бы с удовольствием оставила пациента здесь и ушла домой – мне его присутствие мешает, я привыкла быть одна. Но я уже не могу так поступить, иначе Рыжий сам будет возиться с ним, а это же я притащила домой проблему, и она не должна стать проблемой Вадика. Лучше бы мне кота подобрать, обожаю этих милых созданий. А мужиков я люблю намного меньше, чем котов.

– Ну, что там с ним? – спрашиваю я.

– Предварительный диагноз я подтверждаю. Все, везем его домой, пока никого черт не принес. Наслушаюсь тогда…

Мы поспешно покидаем рентгенкабинет. К счастью, за окном глубокая ночь, персонал большей частью дрыхнет, а здешние пациенты на внешние раздражители не реагируют, бедняги.

Через минуту мы уже мчимся по темным улицам. Парень молчит, и меня это немного успокаивает. Отлежится и уйдет, и все будет по-прежнему.

– Я назад, пока никто меня не хватился.

Рыжий привычно чмокает меня в макушку и выходит из дома. Загудел мотор, туман поглотил красные огоньки, и мне вдруг стало одиноко. Я совершенно одна посреди осени. А на моем диване лежит какой-то абсолютно чужой мужик, одетый в спортивный костюм Рыжего.

– Спи. До утра еще долго.

Не знаю, слышит ли он меня. А мог бы и услышать, потому что именно из-за него мне пришлось подорваться среди ночи и переть в больницу. Хорошо, что несколько месяцев назад мы с Рыжим купили почти новую серебристую «Тойоту». Хорошо, что никто нас в больнице не видел. Хорошо, что еще не зима. Но было бы лучше, если б я вчера, наступив на горло своей совести, ушла сразу после того, как разрезала скотч на руках парня. Что за странный приступ любви к ближнему? Это все дым от сгоревших листьев. Точно, Рыжий прав, он вреден для мозга. Я шла, и у меня было почти хорошее настроение. Наверное, я отравилась этим дымом, раз сотворила такую глупость. Никто ради меня ничего подобного не сделал бы, Рыжий не в счет.

– Ты будешь спать? – голос у парня хриплый и приглушенный.

– Да. А что? Тебе что-то нужно? Может, хочешь есть? У меня есть курица, могу сварить бульон. Могу сделать омлет или сварить кашу из овсяных хлопьев. Каша получится быстрее всего.

– Да, пожалуйста.

Я иду в кухню. Это даже не кухня, а просто угол, где стоит электрическая плита с двумя конфорками. Сколько мне одной нужно? Но теперь я не одна.

– Сам съешь или покормить тебя?

– Попробую сам.

Он с большим трудом садится и начинает есть. Да, парень, твое счастье, что у меня было молоко, а не то хлебать бы тебе овсянку на воде. Хотя на воде тоже вкусно, если добавить ложку хрена.

– Спасибо.

– Чай будешь?

– Нет, спасибо.

Отлично. Если проснулся аппетит, значит, скоро оклемается.

– Слушай, я твои шмотки постирала, но костюму хана. Гладила-гладила, а он, похоже, сел.

– Забудь. Это мелочи.

– Может, надо кому-то сообщить, где ты находишься? Это, конечно, не мое дело, но разве тебя родственники не ищут?

– У меня никого нет.

Вон как. Значит, в нашем полку прибыло? По странному стечению обстоятельств у нас с Рыжим тоже никого нет. Но только за нас с Вадиком я уверена, а насчет тебя – нет. Кто знает, что ты за птица. Возможно, ты ездишь мне по ушам и вообще получил то, что заслужил.

– Если что-то еще нужно, говори сейчас, потому что я иду спать. Завтра мне на работу.

– Нет, все хорошо. А где ты работаешь?

– У меня жуткая профессия. Я стоматолог.

– Почему жуткая профессия? Очень даже престижная.

– Большинство людей боится лечить зубы. А ты не боишься?

– Нет.

– Тогда ты – уникум.

– Вряд ли. Знаешь, Лиза, я ничего не могу объяснить, но поверь: я не бандит, просто…

– Я что, у тебя отчет потребовала? Не в моих правилах лезть в чужие дела. Захочешь – расскажешь, нет – значит нет. Спи. Тебе надо поспать.

Утро встретило меня дождем за окнами. За дверью матерится Сашка. Страшная вещь – похмелье. Я рада, что у меня железная дверь. Я поставила ее после того, как гости моего соседа выбили старую, вломившись в мою квартиру с целью ограбления – по пьяной лавочке они решили, что меня нет дома. Это была их роковая ошибка, потому что я не просто оказалась дома, но даже успела вызвать полицию… ну, тогда еще – милицию, давно дело было. Придурков взяли тепленькими прямо на месте преступления, а Сашка в это время спал сном праведника в объятиях зеленого змия. Утром, утопая в слезах и соплях, он просил прощения и божился, что больше никогда не приведет в квартиру посторонних, но это дела не меняло. Он, по сути, совсем не злой, просто ничтожество, но с тех пор у меня стоит железная дверь.