Произвол - страница 18
— Давайте разделимся на три группы, — предложил Ибрагим. — Кто посильней — пойдет на западные поля.
Абу-Омар запротестовал, сказав, что лучше всего нанять бедуинов.
— Бедуины — лентяи, они больше растеряют, чем соберут, — возразил Юсеф.
Тут в разговор вмешался староста:
— Пусть Ибрагим пойдет по соседним деревням и договорится со старостами, может, людей, нам дадут в помощь.
— Но ведь им надо платить, — сказал Ибрагим.
— Урожай в этом году небольшой, так что много платить не придется, — ответил староста. — Этим займутся бек и хаджи-хан. Они никого не обидят.
— Но вправе ли я нанимать от их имени работников? К тому же необходимо дать им задаток, иначе никто не пойдет.
Староста покачал головой:
— Ну, выдадим каждому заработок одного дня, тридцать лир, он одинаков и для мужчин и для женщин. Только подростков не нанимай: едят они наравне со взрослыми, а работают вполсилы… И вообще, будь потверже. Таких уважают.
— А как вывозить урожай? — не унимался Ибрагим.
Тут подал голос крестьянин, сладко спавший на протяжении всего разговора:
— Французы будут возить зерно на станцию.
Раздался резкий взрыв хохота.
— Мы только еще о жнецах толкуем, а ты уже собрался звать на помощь французов, чтобы зерно вывозили, — заметил кто-то из крестьян.
Когда разговор подошел к концу, староста обратился к Ибрагиму и Хусейну:
— В городе зайдете к хаджи-хану, он даст вам денег для найма работников, и отправляйтесь по деревням.
— Тридцать лир — мало, — недовольно возразил Ибрагим. — За взрослого жнеца надо дать старосте лиру и пол-лиры за подростка. Так что давайте договоримся заранее, чтобы вы потом меня не ругали.
Староста вскочил и в бешенстве заорал:
— А если в деревне окажется двести жнецов, выходит, старосте надо выложить двести лир?!
— Видите, как получается! В прошлом году я не знал, куда от стыда глаза девать: наобещал людям, а хаджи денег не дал.
Староста стоял на своем:
— Ничего, ничего, пойдете с Хусейном, поторгуетесь, и чтобы через неделю люди были. Урожай не ждет. С самого утра и отправляйтесь. Все ясно?
— А кормить как будем?
— Что-то много у тебя вопросов, Ибрагим! А ты как считаешь, Абу-Омар?
— Как скажешь, так и будет. Кормить будем, как везде.
— А везде кормят так: утром — лепешка, в полдень — лук, хлеб, йогурт, на обед — вареная пшеница и хлеб, на ужин — чечевичный суп, а на следующий день чечевицу заменим на бургуль[10]. Это когда будем собирать бобы, когда же ячмень — к лепешке добавим в завтрак луку, а перейдем на пшеницу — прибавим в ужин три финика. Помните, на каждый феддан[11] необходимо двадцать жнецов, а у нас сорок федданов. Сколько всего нужно жнецов? — спросил староста.
Шейх долго жевал губами, потом с важностью в голосе произнес:
— Аллаху известно. Пусть Ибрагим посчитает.
Вошел управляющий и, обведя всех суровым взглядом, сел. Староста подал ему кофе и сказал:
— Завтра Ибрагим с Хусейном отправляются за жнецами в западные деревни. Да поможет им аллах! — И, не дав уставшим крестьянам отдохнуть в тепле, добавил: — Пора скот выгонять, подымайтесь!
Еще впотьмах, задолго до рассвета, Ибрагим — на лошади, Хусейн — на муле отправились в путь, захватив немного хлеба и несколько фиников. Вначале оба молчали. В предутренней тишине едва слышался стук копыт по мягкой земле. Хусейн первый нарушил молчание:
— Как ты думаешь, доберемся мы к вечеру до города?
— С помощью аллаха! В Хаме перекусим, лошадь и мула покормим.
— В какую деревню поедем сначала?
— Как получится. Приедем в город — посмотрим.
— Однако становится прохладно.
— Завернись в абаю, а то простудишься, особенно ноги береги, а голову замотай хорошенько платком.
Они завели разговор об убитом пастухе.
— Ну и злодей; этот бек, — проговорил Хусейн, — аллаха не боится.
— Что поделаешь! Бедняки должны помалкивать. Тем более что мы не защищаем друг друга, боимся. Конечно, настанет день, и бек за все злодеяния заплатит. — Ибрагим, немного помолчав, снова заговорил: — Я рад, что мы едем вместе. Ты мне все равно что брат, да и жена твоя родней мне приходится. Все у нас общее — и горе, и радость.
— Это ты верно говоришь. Но ты скажи мне, как дальше жить будем. Как избавиться от нужды? Ничего-то мы не знаем. В собственной жизни и то разобраться не можем.