Произвол - страница 67
— Но, господин бек, я ведь шейх, и мне не пристало разговаривать с женщинами о подобных вещах. Это противоречит законам аллаха и его пророков.
— Ты умный шейх и найдешь, что сказать. Пообещай Софии, что об этом никто не узнает. Пусть придет, когда крестьяне уйдут в поле. А у меня ей бояться некого. Даже если в моем доме кого-нибудь убьют — никто не узнает. А родственникам убитого сообщат, что он уехал в город и там случайно попал под машину, или его убили по дороге, или он не вернулся с охоты. Пойми, шейх, крестьян необходимо держать в страхе. Мне всего тридцать лет. Ты вдвое старше меня, но должен мне подчиняться, хоть ты и шейх. А о крестьянах и говорить нечего. Так что поторопись выполнить мой приказ, уговори Софию. Вместе с управляющим, старостой и Занубией вы быстро справитесь с этим делом. А теперь иди!
Недалеко от дома бека трое мальчишек играли стеклянными шариками и видели всех, кто входил и выходил из дома.
— Смотрите, Занубия! — сказал один из мальчуганов.
— Зачем она ходила к беку? — спросил Мухаммед. — Наверно, по важному делу!
Только Занубия скрылась из виду, как появился шейх Абдеррахман.
— Тише, шейх идет, — шепнул Халед. — Надо спрятаться, а то не избежать завтра наказания.
Мальчишки укрылись за домом.
— Интересно, зачем шейх пошел к беку? Молиться? Или тоже по делу?
— Кто знает, что происходит в доме у бека, — заметил Халед. — Стена-то высокая — ничего разглядеть нельзя.
Вернувшись домой, Мухаммед под впечатлением увиденного обо всем рассказал матери.
«Бек, вероятно, опять что-то замышляет против крестьян, — подумала Фатима. — Иначе зачем Занубия к нему ходила? Надо непременно узнать. Она все же людям помогает. Вон как Ибрагиму помогла! Конечно, она не все говорит. Но в этом деле необходимо действовать хитростью».
И Фатима пошла за советом к Ум-Омар.
— Знаешь, — сказала она, — Занубия сегодня была у бека. А потом приходил шейх. Все это неспроста. Наверняка бек опять что-то задумал.
— Трудно сказать, — ответила Ум-Омар. — Нужно поговорить с шейхом. Пусть Абу-Омар или Ибрагим сходят к нему.
Вечером Занубия пригласила Ум-Омар пить чай. Женщины поговорили о том, как трудно живется, а потом, воспользовавшись паузой, Ум-Омар спросила:
— Я слышала, ты была сегодня у бека. Ты сказала ему, что с бедуинами нам очень трудно?
Занубия смотрела на Ум-Омар и размышляла о том, до чего же наивны люди, если еще верят, что бека может интересовать их жизнь. «Знали бы они, зачем он меня позвал!»
— Скажи, Занубия, — продолжала Ум-Омар, — защитит нас бек от французов?
— Не об этом мы говорили, — грустно вздохнула Занубия. — Одно лишь могу сказать: не стану делать того, о чем просил меня бек.
— А о чем он тебя просил?
— Этого я сказать не могу. Узнает бек — убьет. А ты откуда узнала, что я ходила к беку?
— Дети увидали. Они играли неподалеку от дома бека.
— А я и не скрываю, что хожу туда. Да и муж знает об этом. Но о чем просил меня бек, ни за что не скажу. Спроси у шейха. Бек и его вызывал.
Но в конце концов Занубия не выдержала и все рассказала.
Прощаясь, Ум-Омар попросила Занубию узнать у шейха, о чем говорил с ним бек, и та пообещала.
Прошла неделя после железнодорожной катастрофы в Ум-Ражиме. Крестьяне продолжали свозить чечевицу на тока. Рашад-бек уехал в район Абу Духур, где Мамун-бек давал ужин в честь французского советника из Алеппо и его друзей. Туда же приехали Сабри-бек, Ахсан-бек, советник и мадам Марлен с двумя дамами — Гладис и ее матерью Ум-Жискар, женой директора банка в Бейруте. Немного погодя появились жены начальников станций Абу Духур и Хамдания.
Гости расположились на матрацах, покрытых шелком, и пестрых подушках, которые были разложены на мягких восточных коврах. Гостей развлекали цыганки.
Время от времени мадам Марлен, наклоняясь к советнику, шептала:
— Близится намеченный срок. Решится ли Шарль выполнить то, что задумано? — Спрашивая, она улыбалась и хлопала в ладоши в такт песням, чтобы никто ничего не заподозрил.
— Все будет в порядке, — успокаивал ее советник. — Я провел соответствующую подготовку. Шарль — дисциплинированный офицер, не подведет. Так что веселись и ни о чем не думай.