Проклятая советская власть и итоги реформ в России. Книга II. Непрекращающаяся актуальность - страница 4
В реальной жизни желающих получать счастье от творчества не очень много, подавляющее число обывателей получает счастье от шмоток, жратвы и секса, и этого ему достаточно. Но пропагандой «человека труда» многого можно добиться и никогда до Сталина, и никогда после Сталина трудяга, рабочий так не рекламировался, никогда ему не оказывали столько почета, как в сталинском СССР.
Интересно, что в 60-х годах в СССР был поставлен эксперимент по коммунистическому общежитию, который почему-то освещался очень скупо. На норвежском острове Шпицберген СССР взял концессию на добычу угля, и там была наша колония. Посылали опытных специалистов. В этой колонии были магазины, в которых, естественно, все продавалось за деньги. Экспериментаторы поставили советскую колонию Шпицбергена в условия, похожие на коммунизм, — объявили, что все товары можно брать бесплатно по потребности. Сначала все бросились хватать, особенно дефицит — паюсную икру, импортные сигареты с фильтром и т. д. Но экспериментаторы упорно снова и снова заполняли магазины товарами. И тогда люди успокоились и стали брать ровно столько, сколько им нужно. Но главное оказалось впереди. Спустя некоторое время они стали бесплатно брать меньше товаров, чем раньше покупали! Правда, это были советские люди, которые, по меньшей мере, школьное воспитание получили при Сталине, а не нынешние россиянцы. Тем не менее, и сегодня говорить о том, что коммунизм невозможен, может только животное, которое до уровня человека так и не развилось. Даже я помню, как 70-е годы советские покупатели, заходя в гастроном, просили продавца: «Взвесьте мне 200 граммов докторской колбаски и порежьте, пожалуйста».
Сейчас уже ни для кого не удивительно, что в пачке масла, не 200, а 180 граммов. Что пакет сахара 900 грамм, а не килограмм. Что окорок может быть нашприцован соей. Что в твороге может присутствовать растительный жир. Чему тут удивляться? Согласно Закону стоимости прибыль от производства массовых товаров стандартного качества неумолимо стремится к нулю. А без прибыли капитал не может. Вот и остаётся два варианта получения прибыли — скрытое повышение цен (то есть снижение веса пачки) и использование дешевого сырья (сои или пальмового масла). Для капитализма закономерно (не только в России), что товар, успешно продвинутый на массовый рынок, уже через год начинает терять в качестве. И скоро замещается другим «брендом». Такая «экономия» была вообще противоестественна для сталинского социалистического хозяйства.
Когда хозяйка в СССР демонстрировала соседкам свою «каса-маре», она показывала СВОЁ — творение своих рук и талантов. Когда девчонки приходили на танцы в самошитых платьях, они демонстрировали подлинный «эксклюзив», ибо второго такого платья не было и быть не могло. Это вам не китайский ширпотреб массовым тиражом. А чем хвастается нынешний «офис-менагер», демонстрируя новый джип? Серийным китайским изделием узбекской сборки, в которое он вбухал толстую пачку зелени, высиженной протиранием штанов в опостылевшем офисе. При Сталине люди гордились тем, что они могут сделать жизнь «лучше». А сейчас хвастаются тем, что они покупают «не хуже». Ну ладно если бы «не хуже Абрамовича», а то ведь просто «не хуже соседа». Конкуренция, «панимаишь…».
Кровью науки является информация. Сегодня мы знаем, безусловно, больше о «перестройке», Андропове, Горбачеве, Яковлеве и подлинных «архитекторах» специальной операции «холодной войны», которая была нацелена в мозг и сердце Советского Союза. Ну, что ж. Советский союз уничтожили. А что стало лучше?
Ругали СССР за длинные очереди в гос. учреждения. Сейчас тоже очереди и одну бумажку оформляем годами, да еще и коррупция как в Нигерии.
Ругали СССР за нехватку продуктов. Сейчас мы травимся этими продуктами с добавлением химии да еще за большие деньги.
Ругали СССР за низкое качество бесплатной медицины и образования. Сейчас все становится платным, а качество либо то же самое, либо хуже.
Ругали СССР за очереди на квартиры от государства. Сейчас очередей нет, но и квартир нет. В итоге все меньше молодых семей, меньше детей.