Проклятье Волчицы - страница 10
Вдруг её чувствительный нос уловил запахи еды. О, боги! Пахло так вкусно, что рот тут же наполнился слюной.
Манящие аппетитные волны звали её в комнату за очередным поворотом. Она открыла дверь тем же способом, что и раньше, и осторожно проскользнула в помещение из которого пахло едой, лечебными зельями и… её спасителем.
Скорпиус.
Светловолосый юноша, словно ангел, спокойно спал на большой кровати у стены завешенной гобеленом с лесным пейзажем. Его правая рука, перемотанная бинтами, покоилась на одеяле, а сам он сладко посапывал, чуть приоткрыв розовые губы. Волчица подошла ближе и разглядела длинные светлые ресницы и бледную полупрозрачную кожу на его щеках. Три тонких шрама. На подбородке и верхней губе белела короткая щетина. Длинная крепкая шея, широкие плечи. Он был красив. Её мальчик, чья сильная кровь вернула её к человеческой сущности. Добрый и щедрый юноша. Она хотела прикоснуться к нему, чтобы убрать белую чёлку со лба, но её живот вдруг издал громкий заунывный звук.
Только не это! Женщина застыла, в ожидании, что её обнаружат. Но парнишка спал крепко, он даже не шевельнулся на шум, и она тихонько выдохнула.
На столике рядом с кроватью лежали печенья, дразняще пахнущие ванилью и клюквой, и стакан какого-то напитка. Волчица бросилась к тарелке и жадно вгрызлась в мягкое сладкое лакомство. Её руки тряслись, а крошки летели в разные стороны. Как вкусно! Она так же быстро, не раздумывая, выпила содержимое стакана. Кисловатый тёплый ягодный кисель приятно обволакивал рот.
Волчица облизнулась и чуть не заурчала от удовольствия. Потрясающее печенье и вкуснейший напиток! Мерлин, как же хорошо!
Голод на какое-то время был утолен.
Её тут же накрыло блаженство, и захотелось лечь рядом с этим красивым мальчиком, под его тёплый бочок, свернуться клубочком и уснуть. Она взглянула на Скорпиуса, залюбовалась его безмятежным видом и вдруг ощутила странное желание — подоткнуть одеяло, поцеловать его в лоб и спеть тихую песню. Волчица осторожно присела на краешек кровати и положила пальцы на мерно вздымающуюся грудь юноши, и тихие нежные слова сами полились из её рта:
— Бай-бай, моя лапочка,
На охоте наш папочка.
Он заячью шкурку принесёт
И нашу детку обернёт.
Бай-бай, моя лапочка,
Бай-бай, моя лапочка. (*английская колыбельная)
Что с ней происходит? Женщина замолчала и, дотронувшись до своего лица, поняла, что плачет. Солёные капли падали на её обнажённые бедра и тёплое одеяло. Она нахмурилась, не понимая этого странного порыва и последовавшей за ним реакции тела. Она так давно не плакала…
— Мама… — произнёс вдруг Скорпиус, не открывая глаз.
Она отпрянула. Сердце забилось скорее. Но не от страха. Внутри что-то сжалось от неприятного чувства потери.
— Мама, спой ещё… — кажется юноша просыпался.
И в тот же миг из коридора раздались шаги. Волчица бросилась к толстым портьерам и спряталась за ними.
— Скорпиус, ты звал меня? — этот голос заставил её закусить губу, чтобы сдержать возмущенный треск магии.
Как же она ненавидела этого типа!
***
Драко поспешил к сыну, как только услышал из его комнаты какие-то подозрительные звуки. Благо их спальни находились рядом.
Весь вечер после случившегося он ходил сам не свой. Ещё бы, в один миг он чуть не лишился единственного сына. Самого близкого человека, за которого не думая готов был отдать свою жизнь. Перед глазами вставала ужасающая картина — огромная чёрная тварь набрасывается на Скорпа, слышится хруст костей и пронзительный крик. После чего мальчишка, бледный и полумертвый, падает на землю. И как сказал Снейп, в этот миг ядовитая слюна зверя попала в кровь Скорпиуса и объединила их сущности в странную связь.
В произошедшем Драко винил одного себя. Он мог убить волчицу ещё неделю назад. Сдерживало его данное сыну обещание не трогать зверюгу и небольшое сомнение, что за убийство все-таки последует наказание. В Азкабан ему не хотелось. Двух лет, которые Драко честно отсидел там за все свои прегрешения, хватило, чтобы понять, что в эту обитель уныния и обреченности он не вернется, лучше смерть. И авроров он не вызвал только потому, что увидеть вновь кого-то из блюстителей закона спустя семь лет, как отец вышел из тюрьмы, желания не было.