Проклятие прогресса: благие намерения и дорога в ад - страница 7

Все более сужаются каналы поддержки между зонами – как в пораженном организме, так и в природе. В природе является все больше объемов, из которых живое вытесняется, хоть на время, полностью: если ранее это могло быть в жерлах вулканов, то сегодня это имеет место внутри объемов горения, взрыва, ядерной реакции (силовые установки, двигатели, горящие газовые струи), внутри некоторых химических веществ… Таких объемов становится все больше, а катастрофы, связанные с деятельностью человека, начинают преобладать над естественными и все чаще провоцировать естественные (к примеру, хищнически вырезаемая сибирская и уральская тайга открывает путь на Европейский континент тихоокеанским ураганам и т. п.)

Вместе с тем нужно отметить, что территория в обоих случаях не сразу оставляется полностью и на ней до последнего идет «партизанская» борьба.

Можно видеть, наконец, что скорость вышеупомянутых процессов поначалу невелика как в живом организме, так и в истории цивилизации: эти процессы идут поначалу в «спящем» режиме, образуются лишь некие зачатки, которые могут свертываться не развиваясь. Но начиная с некоторого момента часть из них вдруг трогается в рост, и скорость начинает нарастать. Занятие здоровых территорий – в природе и в больном организме – идет в некоторой прогрессии и затем лавинообразно. Если говорить о современной технологической цивилизации, то стремительность ее развития набирается на протяжении всего полутора-двух последних столетий, то есть в течение ничтожно короткого срока сравнительно с возрастом человечества (но фактически совпадающего, опять заметим, с периодом научного вмешательства в природу).

Стоит напомнить, что злокачественное образование, губя больного, не успевает довести дело до метаморфозы его тела, до логической своей «простоты» – больной еще сохраняет видовой и даже индивидуальный облик, еще дышит, осознает, еще даже борется, – но важные функции организма поражены, и победа ускользает.

Природа точно так же может сохранять живой многовидовой облик, но быть уже опасно поражена. Сохранение видимости не равносильно сохранению жизнеспособности.

Не будем томить читателя.

Конечно же, взгляд наш не проникает (пока) в микроструктуру изменений, обследование напоминает разве поверхностный осмотр. Итог осмотра неутешителен: современная технологическая «опухоль» обнаруживает ряд признаков, свойственных злокачественному новообразованию. При отмеченной уже единственности пациента нельзя уверенно говорить о стадии заболевания, но лишь о направлении его развития: это направление злокачественного перерождения.

Отступление

Все это представляется невероятным. Могло ли технологическое развитие, еще вчера целесообразное (возбуждающее и теперь обильные надежды), обернуться столь серьезной аномалией? Поверить в подобное преображение будет возможно, если станет ясна его предопределенность. В подкрепление несчастливой метаморфозы существует своего рода «опора на причину».

Ниже мы попытаемся показать, что враждебность (не просто чуждость) синтетического мира живому (следовательно, человеку) коренится в самой природе научного знания. Но прежде отметим, что среди многотрудных проблем сравнительного диагноза особенно драматическая состоит в том, что организм земной природы не дает нам знать о своей боли. Неясно, можно ли говорить о возможности подобного ощущения применительно к природе. Что считать ощущением боли у природы, если ее крик беззвучен? Редкое дерево и редкий зверь страдали меньше, чем двуногий волк, но природа не жалуется – и не помнит зла. Она не враждебна человеку и не борется с ним, но лишь с выстроенным им – враждебным ей и нам – миром, однако и при этом как-то чудесно обтекая, осваивая его, пытаясь внедрить в него свою живую суть, переработать его в нечто подобающее, вернуть компонентам их прежнее, осмысленное значение. Крики жалоб? Безвинная и бессловесная, она своей наивной жизненной силой пытается удержать расползающуюся основу своего и нашего существования – но упорен сынок-победитель в искоренении той основы…

Может быть, «криком боли» следует считать монотонное нарастание концентрации углекислоты в атмосфере Земли и то, что вопреки ожиданиям теории это не приводит к более интенсивному росту растений? (См.: