Проклятый - страница 40

— Ложиться на земля, — громкоговоритель бил по ушам. — Стреляем не предупреждать.

Смертник бросился со всех ног к БТРу. Берет бросился за ним. Внешники поняли, что либо их атакуют сейчас каким-то даром, либо иммунные решили просто умереть. Несколько солдат в масках открыли огонь. Метились они в ноги в надежде только ранить ценную добычу. Берет в последний момент что-то закричал, причём было не совсем понятно, то ли он испытывает страх, то ли гнев. Или же он просто не хочет умирать не прихватив с собой никого из врагов. Его отчаянный крик выплеснулся наружу, и Берет упал.

Он был уверен, что через мгновение его напичкают свинцом, и усталые ноги подкосились сами собой. Смертник продолжал движение. Это было невероятно. Гнев Берета привёл в действие дар, который как невидимый щит прикрыл его и Смертника. Пули просто срикошетили от невидимой преграды. Внешники продолжили стрелять и пули, как только щит исчез, изрешетили тело проклятого. Несколько пуль попали в ноги, и падая он получил ранения ещё в живот и грудь. До БТРа он не добежал метров тридцать.

В это время стронги из за кустов наблюдали за действиями проклятого. Они ждали что он ударит по солдатам своей серой тенью вырывающейся из его рук. Вместо этого они увидели форменный расстрел. Окровавленный Смертник упал на землю. И только затем мощная серая волна пошла как цунами от эпицентра мёртвого тела. Она ударила и по внешникам и по стронгам, и все они упали как подкошенные.

Наступила пауза во время который были слышны только далекие вопли муров катающихся по траве в жутких судорогах. Они были довольно далеко от эпицентра серого взрыва, однако им все равно не поздоровилось. Внешники не подавали признаков жизни, а вот стронги постепенно начали приходить в себя.

Первым поднялся на тяжёлых, трясущихся ногах Коба. Следующим смог встать Патриот. Все остальные стронги были на ногах уже через пол-минуты. Остался лежать только уже мертвый Пепел, не выдержавший проклятого удара, и Берет.

— А, что, где я? — Коба как пьяный пошёл по направлению к лесу.

Затем он развернулся и посмотрел на траву под ногами. Возле него лежал слегка мотающий головой солдат в маске. Ему было очень плохо судя по тихим стонам которые он издавал. Коба помог ему прекратить мучения, встав на колени и перерезав горло чёрным армейским ножом. После чего он поднялся и медленно направился к следующему внешнику.

За его действиями наблюдал Земляк. Он пытался вспомнить, кто этот человек и что он делает. Потом он пронаблюдал, как какой-то рыжебородый пытается навести автомат на лежащего на траве солдата. Автомат явно сопротивлялся и совсем не слушался. Наконец ему удалось нажать спусковой крючок и подстрелить…

— Внешники, — тихо произнёс Земляк. — Убиваем внешников.

К тому времени как последним из стронгов Окунь смог прийти в себя и взять в руки автомат, Коба уже носился по поляне как одержимый. Рядом с ним орудовал Хват душа внешников своей стальной хваткой. Мачете рубил солдат просто голыми руками.

— Муры! — закричал Коба оббегав все близлежащие кусты и прилично измазавшись кровью.

Он направился за пределы поляны, и присоединившиеся к нему друзья услышали треск автоматных очередей. Муры тоже постепенно приходили в себя. Их мутило, рвало, перед глазами шли жёлтые круги. Метиться в быстро передвигающихся стронгов им было довольно затруднительно. Несколько муров открыли без порядочный огонь, остальные только пытались хоть как-то разглядеть мутные цели.

Стронги торопились. Они прочесывали лес не жалея патронов и гранат. В рукопашную с мурами они не сходились. Их было слишком много, и те из них что были довольно далеко от эпицентра проклятья уже могли более менее прицельно стрелять. Потратив свой боезапас стронги поднимали автоматы муров и бросив свои бежали дальше. От дерева к дереву, от одного густого зелёного куста к другому.

— Где ещё, Телескоп? — кричал Земляк встретившись с сенсом возле сосны.

— Не знаю. Он мне всю чувствительность выжег. Я — слепой.

— Никифор! Доложить обстановку.

— Вроде все, — невысокий бородач выбежал на поляну через несколько секунд. — У меня дар сенса пропал.