Промежуточная станция - страница 7

— Гляди-ка, наша новая соседка, — произнес хриплый женский голос. — Вы ведь не станете доносить на меня в Учреждение? Я не нарушаю законов. Просто собираю всякое старье. Люди выкидывают все подряд, иногда попадаются очень хорошие вещи, которые еще сгодятся такой пропащей душе, как я.

Мария заслонила глаза рукой.

— Не светите в лицо, — сказала она. — Прошу вас. Глазам от света больно.

— Меня зовут Милена Рук, — продолжал из темноты женский голос, — на тот случай, если вы все же станете доносить. И чтобы вам не пришлось наводить справки у коменданта — я живу здесь, на первом этаже, рядом с помойкой. Когда жильцы плохо закрывают крышки, вонь несет прямо в мою кухню.

Мария кивнула головой.

— Не стоит извинения. Мы сами долго так жили. На Севере.

— Надо бы приучить всех получше закрывать бачки. Вы родом с Севера? — Милли помолчала немного. — Заходите как-нибудь ко мне. Ваша фамилия Савари? Только если захотите попить со мной чаю, вам придется захватить его с собой. Старуха Милли питается одним воздухом.

— И одним шнапсом, — раздался из темноты голос коменданта. — Это вы здесь, — удивленно произнес он, узнав Марию. — Ключ от ворот вам дал господин Мальбот? Женщинам не следует покидать дома после наступления темноты. Господин Мальбот наверняка того же мнения. Мы тут не потерпим никаких…

— Ворота были не заперты, — прервала его Мария. — Кроме того, я возвращаюсь с работы.

— Так поздно? Женщин, работающих в Учреждении, отпускают до наступления сумерек.

— Наш комендант все знает, — сказала Милли. — Когда речь идет об Учреждении, он знает все абсолютно точно. Можно подумать, он сам служит в Учреждении.

«Шпик из Учреждения, — подумала Мария, — это на него похоже». В луче света от карманного фонарика его лицо, искаженное злобой, выглядело смешным.

— Я выясню у господина Мальбота, — сказал комендант.

— Хотите — выясняйте, — резко ответила Мария, — хотите — нет, ваше дело. — Она вдруг ощутила сильную усталость и, не попрощавшись, зашагала к парадному. Она успела еще услышать, как Милли с силой захлопнула крышку бака и как разразился бранью комендант. До квартиры на пятом этаже ей надо было пройти девяносто восемь ступенек.

Дождь не перестал и на следующее утро. Мария пришла на службу насквозь мокрая. Было без нескольких минут восемь, ее душил кашель, и чувствовала она себя отвратительно.

Бригадефюрер посмотрел на нее с явным неудовольствием.

— Что вы себе вообразили, явившись в таком виде? — рявкнул он. — В таком состоянии вы ни на что не годны, это немыслимо. Если вы, промокшая до нитки, появитесь на улице, все будут глазеть на вас. Почему вы не взяли зонтик?

Мария застыла у двери.

— У меня нет зонтика, — тихо произнесла она. — Когда мы решили бежать, нам пришлось все бросить.

— В городе полно магазинов.

Мария опустила голову.

— У меня нет денег.

— А деньги, что вы получили от этих молодчиков в Садовом? Вчера вы говорили, что денег было слишком много и вам даже пришло в голову вернуть половину, чтобы совесть не мучила.

— Мы заплатили за квартиру вперед, и за детский сад тоже. Остальное ушло на продукты.

Бригадефюрер поднялся из-за стола.

— Почему вы мне не доложили? Государство дает деньги, оно проявляет заботу, но оно не может знать всего обо всех. Добропорядочные граждане сами ему все сообщают.

Мария уставилась на лужицы, натекшие с ее башмаков. В таком виде она и в самом деле ни на что не годна. А что было делать? Просить денег у бригадефюрера? У других людей? В этом большом, необъятном городе не было никого, кроме Джона и Терезы, к кому она могла бы обратиться за помощью, и эта мысль пугала ее, но не оправдывала. Если хочешь выжить, научись справляться с такими проблемами.

«Он вышвырнет меня на улицу, — подумала она. — Ошибку можно простить. Бестолковость — ни за что».

— Ладно, идите, — неожиданно произнес бригадефюрер. — На складе найдется все, что вам необходимо для службы.

— Господин бригадефюрер не уволит меня?

Вместо ответа он без всякого стеснения осмотрел ее с головы до ног. Мария ощущала, как мокрая одежда липнет к ней, подчеркивая ее формы. Каким бесстыдным может быть тело. И как оно может предать. Ее лихорадило. Она несколько раз подряд чихнула.