Пропущенные моменты - страница 14

       – Ты… выпила эликсир из-за меня? – наконец озарило Кевина. – Чтобы доказать мне?..

       – Что ты выбрал не самую никчемную девушку. – Сейди опять грустно улыбнулась. Кевин откинул голову назад и чуть слышно застонал.

       – Господи, а почему нельзя было просто поговорить со мной?

       – Потому что я очень боялась. – Сейди снова закрыла глаза. – Боялась совсем тебя потерять… А сейчас, – она сладко зевнула, – как-то поздно уже бояться… – и задышала спокойно, размеренно, отдавшись во власть победившего её сна. Кевин на мгновение прижался губами к её лбу, потом сжал зубы, подхватил Сейди на руки и перенёс её на ближайший диванчик, устроившись рядом и уложив её голову себе на колени. В комнате стояла гробовая тишина: Тед и Эни наблюдали за разыгравшейся драмой, не произнося ни звука.

       – Сколько? – с трудом выдавил из себя Кевин. – Сколько она будет спать?

       – Час… – Тед беспомощно пожал плечами. – Может быть, два, смотря какое количество эликсира выпила…

       Кевин опустил голову и вцепился пальцами в руку Сейди. Его не интересовало, как она нашла эликсир, как попала сегодня в дом Гленов и как вообще узнала о заговоре. Он тщетно старался подавить разрастающееся ощущение паники и безысходности. Впервые в жизни ему стало наплевать, как он выглядит. Какое имело значение, что подумают о нём другие, если Кевин не знал, улыбнётся ли ему Сейди, когда очнётся. А если она сделает испуганное лицо, оттолкнёт его, потребует объяснить, кто он такой? Что ему тогда делать?

       Сейди всегда создавала только проблемы. Заставляла Кевина нервничать, жалеть о своих словах и поступках, ошарашивала, злила, вгоняла в краску. Почему же тогда сейчас было так страшно и так холодно? Почему сердце то бьётся, как сумасшедшее, то замирает, замерзнув, и невозможно привести в порядок собственные чувства и эмоции?

       Кевин закрыл глаза, чтобы отгородиться от всего мира, но перед мысленным взором тут же предстала Сейди: шелковистые светлые волосы, ясные синие глаза, смущенный румянец на щеках и нежная, волнующая улыбка-загадка. Её запястья всегда пахли какой-то едва уловимой свежестью, и, когда Сейди обнимала его за шею, у Кевина в голове происходило какое-то замыкание, перед глазами появлялась пелена и оставалось единственное связное желание – не отпускать ее от себя никогда, потому что рядом с ней было тепло, радостно, а душа ликовала, словно у ребёнка. На её поцелуи отзывалось всё тело, и только какая-то бесконечная доверчивость, с которой Сейди смотрела на него, заставляла держать себя в рамках, но зато от этого взгляда внутри просыпалась непривычная нежность и желание защитить подругу от любых невзгод. Кевину доставляло огромное удовольствие исполнять её просьбы, которых, к сожалению, было совсем немного. А она всегда так искренне радовалась его незатейливым знакам внимания, как будто он делал что-то необыкновенное.

       Когда на их первое после бала в доме Гленов свидание Кевин пришёл с цветами, Сейди покраснела ярче тех герберов, что были в его руках, потом трепетно прижала их к сердцу и весь день не расставалась с букетом ни на секунду, вынудив Кевина пожалеть, что он не решился подарить ей розы.

       В отличие от свиданий с Эни, Кевину совершенно не хотелось водить Сейди по различным выставкам, автосалонам и прочим центрам, без которых раньше он не мыслил ни одного выходного дня. Сейчас ему казалось, что вся эта мишура отнимает у него время и то ощущение какой-то полноты жизни, которое появлялось только рядом с Сейди.

       Однажды он отвёз её на берег океана. Они ехали почти четыре часа, и в течение всего путешествия Сейди ни разу не задала вопроса о цели их поездки, а только восхищённо смотрела по сторонам, подмечала какие-то необычные вещи, попадающиеся им на пути, подробно рассказывала о них следящему за дорогой Кевину, а чаще просто молчала, и Кевин шестым чувством ощущал, как она осторожно тайком поглядывает на него, и от этого внутри него растекалось тепло и необычное, новое, ни на что не похожее удовольствие.

       На крутом берегу океана дул пронизывающий ветер, но они его не заметили, потому что стояли, прижавшись друг к другу. Они почти не разговаривали: вид суровых январских волн завораживал, и все слова казались лишними. А потом небо вдруг разразилось таким жутким ливнем, что, добежав тридцать метров до машины, Сейди и Кевин промокли до нитки и, пока разбушевавшаяся стихия не позволяла автомобилю сдвинуться с места, грелись самым действенным и самым приятным на свете способом, после которого всю дорогу вообще не могли друг на друга взглянуть. Даже когда Кевин затащил Сейди в первый попавшийся по дороге бутик, потребовав у местных продавщиц переодеть её во всё сухое, а потом отпаивал горячим глинтвейном, он так и не решился поднять на неё глаза. И уже в Виктории, когда в ответ на её попытку оплатить новую одежду Кевин буркнул: «Только через мой труп!», Сейди рассмеялась и бросилась ему на шею. И, наверное, в ту же секунду он в неё влюбился. Правда, понял это только сейчас…